Они и увидели визжащую Аньку с перепачканными кровью руками и бледную как мел Лесю, сидящую возле тела. И самого дядю Нико, лежащего распростертым на пыльной земле.
— Они и вызвали врачей, — сказала Леся и снова вздохнула. — Только… Только врачи уже не понадобились. Он был мертв. Даже удивительно, что он сумел прожить с такой раной несколько минут, да еще и передвигаться при этом.
— Его застрелили?
— Нет. Пырнули в живот ножом.
— Ой!
— А потом еще несколько раз ударили в грудь.
— Ай!
— Изрезали всего, словно кабанчика!
— Ужас!
— Ужас, и не говори! — согласилась с ней Леся и добавила: — И знаешь, что самое скверное?
— Что? Есть что-то еще хуже?
— Есть. Хуже всего то, что теперь в убийстве подозревают меня и Аньку.
— Вас?! — изумилась Кира. — С какой стати именно вас?
— У Аньки все руки в крови были, когда нас увидели.
— Ну и что?
— Думаешь, для ментов это не будет уликой?
— Разве у Аньки был повод убивать этого дядю Нико?
Подумав, Леся ответила:
— Покойный был малосимпатичной личностью.
— Ну, знаешь, это еще не повод для убийства.
Леся пожала плечами и заявила, что, возможно, она гонит волну. Но у нее такое предчувствие, что менты от Аньки так просто не отстанут. Мол, знает она их манеры. И где бы ни происходило расследование — в Питере, в Грузии или в Японии, — у следователей и их помощников мозги всюду работают на один манер. И она, Леся, их манеру отлично знает.
— А полиция уже здесь? — поинтересовалась Кира.
— Пока — нет, но вот-вот приедут.
— Когда это случилось?
— Убийство?
— Когда вы нашли труп?
— Говорю же, полчаса назад. Максимум, минут сорок. А где ты была?
— Гуляла.
— Одна?
— Нет, с Робином.
И Кира вызывающе посмотрела на подругу. Мол, скажи, что я не права. Скажи, а я тебе отвечу. Но Леся не стала ничего говорить. Она только покачала головой и сказала:
— Пойдем, покажу тебе, где мы его нашли.
Как оказалось, кто-то из гостей распорядился, чтобы тело перенесли в дом. И его перенесли! Грубейшее нарушение элементарных правил сыска! Но, похоже, подвыпившие люди не могли адекватно оценить обстановку. Тело занесли в дом, так как оставить сородича на пыльной земле для этих людей было невозможно.
Впрочем, место, где упал дядя Нико, было достаточно хорошо видно. Большая лужа крови уже впиталась в землю, окрасив ее в неприятный бурый цвет.
— Вот тут он и лежал.
— Лежал. А откуда он пришел?
— Вон оттуда!
И девушки проследовали по цепочке кровавых следов. Конечно, в темноте их трудно было рассмотреть. Но Леся захватила с собой один из многочисленных фонариков, в китайском стиле. Но в виде исключения, заполонившие весь мир своими товарами китайцы именно к этим конкретным фонарикам никакого отношения не имели. Их сделал рукастый Тамарин дядя Надар и преподнес их племяннице вместе с другими свадебными подарками. Однако света эти фонарики давали достаточно. И девушки быстро прошли небольшое расстояние до того места, где дядя Нико и повстречался со своим убийцей.
— Смотри, вот тут они стояли и разговаривали.
— Они? — удивилась Леся. — Да еще и разговаривали? С чего ты взяла, что они разговаривали?
— Тут две пары следов. Одни принадлежат самому дяде Нико — рубчатая подошва. А вот вторая пара следов — круглые носы и маленький размер.
— Насколько маленький?
— Ну, тридцать шестой.
— Так тут была женщина?
— Женщина или девушка.
— И это она убила дядю Нико?
Кира пожала плечами.
— По следам я могу только сказать, что эти двое разговаривали. И разговаривали долго. Видишь, они переминались с ноги на ногу и даже переходили с места на место.
— И кто была эта девушка?
Вместо ответа Кира наклонилась совсем низко к земле.
— Посвети мне сюда, — произнесла она. — Кажется, я что-то заметила.
На колючем кусте ежевики, которой была усажена вся площадка, в самом деле что-то болталось. Кира потянула эту блестящую штучку и вытянула длинную белую нитку, на конце которой болталась перламутровая раковинка. Обе подруги смотрели на эту улику со смешанным чувством жалости и ужаса. Обе не знали, что сказать.
Кира нарушила молчание первой:
— Тут была наша невеста, — произнесла она.
В ответ Леся лишь молча кивнула.
— Не могу поверить. Тамара не могла убить дядю Нико!
— Она его и не убивала.
— Да, но… Но тут же улика! Перламутровая раковинка!
— Эта улика указывает лишь на то, что Тамара была тут. Ни на что другое она не может указывать.
Леся смотрела на подругу, явно ожидая разъяснений. И Кире пришлось их дать.
— Тамара не могла бы убить дядю Нико. Во всяком случае своими руками точно бы не смогла.
— Почему? Сил бы не хватило? Или выдержки?
— Насчет сил и выдержки я не знаю. В принципе, чтобы пырнуть ножом человека, много сил не надо. А вот свое платье она бы обязательно измазала кровью. Посмотри вокруг! Даже тут все в крови.
Леся огляделась. В самом деле некоторые ветки ежевики влажно поблескивали в свете фонарей. И эта влага на их листьях была не роса.
— Б-р-р! — передернуло Лесю.
Кира еще добавила:
— Вспомни, ты сама говорила, дядя Нико был весь в крови, когда вы его нашли. Должно быть, после ранения кровь из него хлестала.
— Кира, не надо! — простонала Леся. — Хватит!
— Хлынула так, что неизбежно испачкала бы убийцу. А Тамара… Я ее сейчас только несколько минут назад видела в толпе гостей. Она вся чистенькая, и в том же самом своем платье. Синем с кружевом и ракушками.
— Да, и я ее сейчас видела. Она даже рваный подол успела зашить!
— Вот именно. Платье у нее как новенькое.
— Значит, Тамарка не убивала?
— Не убивала.
— Что же, — вздохнула Леся. — Тем лучше для всех нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14