Ясно?
Конечно. Это элементарно. Только для полного усвоения мною плана предстоящих действий надо обговорить окончательную сумму. И пятьдесят процентов её выдать мне прямо сейчас. Ты мои правила знаешь.
Не волнуйся, ведь, поди, с десяток лет знакомы. Я торговаться не стану. Дело важное и срочное. Ошибки быть не должно.
Посетитель взял листок бумаги, размашисто написал цифру и показал Шефу. Тот кивнул в знак согласия. И направился к сейфу за деньгами.
- Ого, как хлопочет! Видно, действительно дело более чем срочное, подумал Шарик.
Взяв деньги, он, не пересчитывая, положил их к себе в - дипломат и захлопнул замки.
После его ухода Колесов позволил себе немного расслабиться. Ему лишь оставалось ждать прихода Крюка.
Вырвавшись из засады, Крюк поспешил отъехать на порядочное расстояние от дома, где стрелял в милиционеров. Первым делом он отправился в радиомагазин и купил диктофон. Недалеко от магазина, найдя небольшой скверик и сев на скамейку, он стал наговаривать на кассету все, что знал о роли Хлесова в захвате фирмы Оградовой. И главный упор Крюк сделал на то, что задание убить Кротова он получил непосредственно от секретаря референта. Этого было достаточно для того, чтобы отправить любимца Шефа на тюремные нары. Заложив Хлесова, Крюк задумался продолжить ли свой разоблачительный монолог, назвав стоящего за спиной Хлесова Шефа, или нет. Решил этого не делать. Ведь наверняка придется прибегать к помощи Шефа. Так что не с руки - топить хозяина.
- С него будет достаточно и угрозы разоблачения внебрачного сына, решил Крюк, поднимаясь со скамейки.
Теперь нужно было спрятать кассету у человека, которому он мог доверять. Крюк быстро перебрал в уме всех своих приятелей - знакомых. И вдруг память услужливо назвала ему женщину, о которой он практически не вспоминал в последние годы.
Она жила с ним в одном доме и была старше его на семь лет. В детстве он не обращал на неё внимания: эта взрослая девушка была из другого, совсем незнакомого для него мира. Потом он вырос и пошел служить в армию. На дембель вышел пятнадцать лет назад. Ей тогда уже было лет тридцать. Она к тому времени была в разводе и решила приглушить пустоту первых дней одиночества физической близостью именно с ним. Почему он не мог понять по сию пору. Потом они расстались. У неё была одна, у него другая жизнь.
Последний раз он увидел её случайно в метро года три назад. Женщине уже было за сорок. Одинокая, до срока увядшая, она выглядела гораздо старше своих лет. Почувствовав на себе пристальный взгляд, бывшая соседка обернулась, удивившись вниманию незнакомого молодого мужчины. И лишь потом, узнав его, улыбнулась. Крюк не решился тогда подойти к ней, не зная, в сущности, о чем спросить и что сказать бывшей пассии. И вот теперь, в безвыходной ситуации, он вдруг решил идти именно к ней.
Крюк вошел во двор своего детства с замиранием сердца. Поднявшись на третий этаж, он остановился перед знакомой дверью, позвонил. Дверь почти сразу открылась. Он увидел глаза открывшей ему женщины, удивленные и одновременно обрадованные неожиданным визитом любовника из прошлого. Он вошел и сразу выпалил заранее заготовленную фразу:
У меня беда. И, кроме тебя, мне помочь некому. Ты моя первая женщина. Прошу, помоги мне.
Пауза, последовавшая за его словами, показалась Крюку очень длинной. Он не знал, что думать. Однако дело было в том, что этой одинокой, уже ни во что не верившей женщине такое почти мистическое явление из прошлого показалось чем - то важным, символическим. А вдруг странный визит способен каким - то образом изменить, казалось, навсегда очерченные рамки обыденного существования. Что я должна сделать?
Вот кассета. Если я не приеду за ней в течение трех дней, то отправь её на Петровку, 38, в Главное управление внутренних дел. Я не хочу уйти из этого мира неотомщенным. Лучше, если ты отправишь кассету с Центрального телеграфа, чтобы тебя не смогли вычислить. Ты практически ничем не рискуешь.
Женщина кивнула:
Хорошо, я все сделаю. Не беспокойся!
Крюк стоял и не знал, что ему делать дальше. Подсознательно понимал, что уйти вот так сразу это значит обидеть её. Она пришла ему на помощь, как тогда пятнадцать лет назад. Шагнув вперед, женщина обняла его и с искренней доброжелательностью сказала:
Береги себя! Все будет хорошо!
Повинуясь инстинкту, Крюк, в свою очередь, заключил её в объятия и повлек к старому, с давних пор знакомому дивану. На какое - то время им удалось забыть о прошедших пятнадцати годах горьких житейских разочарований.
Потом недолго лежали рядом. Молчали. Ни о чем не хотелось говорить и думать. Затем, чутко уловив его настроение, она произнесла с искренним сожалением:
Я знаю, тебе надо уходить. Иди, я все понимаю.
Крюк встал и начал поспешно одеваться. Ему надо было успеть застать Шефа на работе. Перед тем как выйти из квартиры, он подошел к женщине и нежно её поцеловал. В этом его порыве было многое: и благодарность, и просьба не осуждать, и горечь расставания без надежды увидеться ещё когда нибудь.
Колесов нервничал, расхаживая по кабинету от двери к столу и обратно. До окончания рабочего времени оставалось только четверть часа, а Крюк все ещё не появлялся. Телефонный звонок заставил его вздрогнуть.
- Надо же! Нервы совсем ни к черту, подумал Виктор Николаевич, срывая трубку с аппарата. Голос человека, бывшего его - глазами, звучал приглушенно:
Он уже здесь. Караулит вас у входа. Приехал на частнике. Хвоста за собою не привел. Одну руку все время держит в кармане. Что делать?
Ничего. Я выйду минут через пятнадцать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24