- О, Джерри, подумать только, что такое могло случиться со мной, пусть даже мы и разыгрываем представление.
- Да, - сказал я, и так как в ту минуту я больше ни о чем не мог думать, я повторил. - Да.
Она весело засмеялась и дразня меня, спросила:
- И теперь я стану твоей женщиной?
- Это вряд ли, - сказал я, принимая серьезный вид. - Очень сомневаюсь, даже если бы мы и не играли.
- Почему? - Она вскочила на ноги и встала около меня, расставив ноги и уперев свои маленькие кулачки в бедра. Голова её была наклонена в одну сторону, как у прислушивающейся птички, на лице появилось озорное выражение. - Сейчас же скажи мне, почему, Джерри Рэм!
- Ты не способна стать моей женщиной, вот почему.
Мое заявление выбило её из колеи. Она явно не поняла, что я имел в виду. Она сосредоточенно наморщила одну бровь, затем подскочила к зеркалу около двери и стала рассматривать себя, поворачиваясь так и эдак, все ещё подперев бока руками, тщетно пытаясь найти ответ.
Я рассмеялся, потому что не мог больше вынести этого. Но, главным образом, я смеялся потому, что мне было хорошо. Я все ещё продолжал смеяться, когда она оторвалась от зеркала и подбежала ко мне, на её прелестном личике было выражение шутливой решимости.
- Джерри Рэм! Объясни мне сейчас же, над чем ты смеешься, или я... я...
- Да? - я с трудом перевел дух, мой смех заглушал звуки музыки в комнате.
- Я буду щекотать тебя! - воскликнула она и набросилась на меня.
- Перестань, - крикнул я, хватая её за руки.
- Ты! - наскакивала она в притворной ярости. - Ах, ты! - Затем она стала жалобно канючить. - Пожалуйста. скажи мне, что ты имел в виду.
- Хм, - сказал я, переставая смеяться. - Пойди и спроси у медэксперта, с которым мы встречались у окружного прокурора сегодня утром.
Ее лицо абсолютно ничего не выражало, пока значение моих слов не дошло до нее. Затем она смущенно хихикнула, яркая краска залила её шею и лицо. Внезапно она перестала смеяться и почти с идиотским выражением уставилась на меня, а потом вдруг прыснула. И громко, уже совсем в открытую захохотала.
- Но я всегда думала, что это считается ценным качеством.
Несколько минут мы молчали, потом я ответил:
- Киска, невинность является одной из самых бесполезных вещей на свете. И не спрашивай меня, почему. Если ты до сих пор этого не знаешь, то нет смысла тебе говорить об этом.
Затем она снова сразила меня наповал. Из двух стволов сразу, и я не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, как эта девочка может провести кого угодно.
Она молча склонилась надо мной, неуловимым движением расстегнула "молнию" на моей ширинке, ловко извлекла мой член и, оттянув вниз кожицу, обхватила головку губами. Я настолько опешил, что добрых секунд пять не шевелился, и лишь потом оттолкнул её и спрятал бьющийся в конвульсиях член в спасительные брюки.
Грейс как в ни в чем не бывало утерла губы и спокойно посмотрела на меня; в прекрасных глазах светился вызов:
- Даже если мы только играем, тебе некого винить, кроме себя, в том, что мой статус остается без изменений.
- Ничего, - сказал я ей, садясь на кушетку, - игра может заходить очень далеко. За маленьким исключением, она становится реальностью. Пойдем - надо подготовиться к встрече с Анджело Перуцци и его приятелями.
Белокаменный особняк Перуцци был большим, но невысоким, со множеством окон, закрытых жалюзи. Он высился вдали от дороги, окруженный с одной стороны большим изумрудно-зеленым садом. В нем росли обычные деревья и кустарники. В центре торчала неухоженная цветочная клумба. Когда мы выходили из машины, я разглядел сквозь высокую ограду плавательный бассейн овальной формы в дальнем углу сада. Перуцци и в самом деле не бедствовал.
Высокая стройная девушка, открывшая дверь на звонок Грейс, выглядела просто сногсшибательно: темные волосы, забранные наверх, черные глаза, оливковая кожа, пышная грудь и узкие бедра. Увидев мою спутницу, красавица радостно взвизгнула.
- Ты напугала меня до смерти, - накинулась она на Грейс. - Где ты пропадала?
Девушки кинулись друг другу в объятия и стояли так до тех пор, пока я не принялся так громко покашливать, что меня можно было услышать с другой стороны улицы.
- О, Джерри. Извини. - Грейс повернулась ко мне. - Это Лола, моя соседка по комнате в общежитии, я тебе о ней рассказывала.
Лола лучезарно улыбнулась, внимательно разглядывая мою физиономию, сделала легкий реверанс, затем взглянула на Грейс:
- Вы тот самый, кто... это он, Рени? Газеты полны сообщений об убийстве. Они называют это убийством гангстеров, но ваши имена нигде не упоминаются.
- Это он самый, - ответила ей Грейс. - В её голосе слышалась гордость.
- Что же вы, входите, - воскликнула Лола. - Не стойте в дверях. - Мы вошли в дом, а она продолжала: - После твоего исчезновения, Рени, я на неделю отпросилась из больницы и даже не приходила на вечернюю проверку. Я здесь сейчас совсем одна. Анджело с друзьями поехали в город потренироваться в тире. Они вернутся с минуты на минуту.
Гостиная была обставлена роскошной мебелью из дуба и липы, пол устилали пушистые персидские ковры; прекрасные стереомагнитофон и телевизор дополняли картину общего великолепия.
- Расскажи мне обо всем, что произошло, - попросила Лола, обращаясь к Грейс.
- О прошлой ночи?
Темноволосая девушка кивнула, и Грейс начала рассказывать. И пока она рассказывала, я сидел как болван, а Лола все охала да ахала. Когда Грейс закончила, Лола снова заметила, что наши имена не упоминались в газетах. Я подумал, что это Cол Конвейл пытался защитить нас.
- Подумать только, - сказала Лола, - они похитили тебя прямо здесь, около бассейна, и никто из нас ничего не знал об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24