После войны эти связи укрепились и стали основой для жизненно важных отношений между ЦРУ и разведкой Израиля.
Шилой не принимал уже в эти годы прямого участия в боевых действиях, но на щеке у него змеился шрам - памятка от взрыва арабского автомобиля, начиненного взрывчаткой, в марте 1947 года неподалеку от иерусалимского представительства Еврейского агентства. 6 Символично, пожалуй: его главная война как раз и была именно с этим, с арабским терроризмом, хотя время выдвигало в качестве первоочередных задач борьбу то с одними, то с другими противниками.
Шилой называл разведку "наиболее важным политическим инструментом". В этой сфере, где намерения редко провозглашаются открыто, Р. Шилой так определял тайные цели израильской внешней политики и задачи дипломатии:
"Арабы являются врагом номер один еврейской общины, и в арабскую среду надо внедрять профессиональных агентов.
Израильская разведка не должна ограничиваться рамками Палестины. Она должна выполнять роль еврейско-сионистского гаранта безопасности евреев по всему миру.
Тайная деятельность должна основываться на современной технологии, использовать новейшие достижения в области шпионажа, поддерживая связи с дружественными службами США и европейских стран".
Вот так, коротко и емко, им были сформулированы основные стратегические направления деятельности израильской разведки, которая со временем превратилась в разведывательное сообщество.
Штаб-квартира Шаи располагалась в двухэтажном доме на улице Бен-Иегуда в Тель-Авиве; вывеска извещала кратко: "Консультационные услуги".
Управление "Шаи" также называли аббревиатурой РСЕА - разведывательная служба Еврейского агентства. Собственно "Шаи" на то время занималась общей разведкой и сбором информации, а другое управление при ЕА, управление, которое называлось сокращенно "Моссад" - контрразведывательными и специальными операциями. Прямой преемственности между "тем" и "нынешним" институтами нет.
Напряженная борьба в условиях подполья и постоянных межэтнических и межрелигиозных конфликтов привели к тому, что ещё самом начальном периоде своей деятельности израильские службы разведки и контрразведки уже были весьма знамениты как своей эффективностью, так и жесткостью действий. Например, одним из принципов действий при выявлении предателей (небезосновательно считалось, что провалы и аресты в ячейках Хаганы британцами могут происходить в результате предательства) заключался в том, что им выносились и немедленно приводились в исполнение смертные приговоры. Не церемонились и с самими англичанами (хотя этим больше отличался Иргун были случаи, когда пленных вешали, ещё чаще - устраивали торжественную порку); весьма строго поступали с еврейками, которые вступали в интимную связь с английскими джентльменами; с арабами поступали ещё круче, как минимум по ветхозаветным принципам, включая пытки, истязания и побиение камнями... Теперь пришло время изменить не только название разведывательных органов, но и структуру и особенности их действий. Через 6 недель после официального провозглашения (15 мая 1948 г.) Государства Израиль "Хагана" вошла в состав вооруженных сил страны (точнее, стала их основой), что ознаменовало конец организации "Шаи" - и рождение нового израильского разведсообщества.
Люди, собравшиеся 30 июня 1948 г. в доме № 85 по улице Бен-Иегуда в Тель-Авиве, шестеро мужчин в хаки, были руководителями (а иногда и основателями) секретных служб, теперь составляющих современное израильское разведывательное сообщество. Эти люди, верные служащие только-только рожденного государства, все без исключения были далеко не новичками, все уже обладали огромным, как правило многолетним опытом проведения тайных операций: шпионаж, контрабанда (прежде всего оружия), сбор информации любыми, даже сверхжесткими методами, проведение силовых спецопераций - они делали все, что требовали обстоятельства, во имя создания страны и обретения ею независимости, а также утверждения в ней идеалов сионизма.
Об этой специфике Израиля не хотелось бы напоминать слишком часто, хотя на самом деле можно найти совсем немного примеров в истории, когда страна (а не просто форма государственности, как, скажем, иерократия, коммунизм или нацизм) создавалась как воплощенная идея. Но напоминать все же приходится, потому что без учета идейности абсолютного большинства людей, которые работали в разведывательных структурах, очень трудно объяснить реальные успехи израильских спецслужб. Хотя это, естественно, не единственная причина.
Небольшое отступление.
То, что сделала и делает разведка во внешней политике, достаточно очевидно и отражено во многих источниках, в том числе и в целом ряде книг. В известной мере понятно, что сделала и делает контрразведка, важнейшая ветвь разведывательного сообщества (хотя достаточно долго сам факт её существования не признавался на государственном уровне) для функционирования государства. Но о косвенном и в то же время очень реальном участии руководителей разведки во внутренней политике Израиля или, как считают более уместным сказать некоторые авторы, "в процессе становления и развития демократии", сведений не так много. В самом общем плане можно сказать, что в силу конкретно-исторических обстоятельств Израиль находится в постоянном балансе между тоталитаризмом и демократией. Апологеты Моссада утверждают, что руководители спецслужб "всегда оставались на позициях наблюдателей и никогда не принимали полноценного участия в политическом процессе". Равнялись, дескать, на англичан:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157