Но не в этом состояла его основная задача. Отельчик у лесного озера располагал к любовным утехам. Здесь только этим и занимались - кто целый уик-энд, кто полчаса. Михаил продержался минут пять и сник.
Хорошенькая, избалованная женщина, самоуверенная, раскованная, без всяких предрассудков относительно "морали" и "высоких чувств", могла бы стать отличной любовницей, если бы пылкий цыган нуждался в сексуальном удовлетворении. Увы, его сжигали сейчас другие страсти. Михаил должен был заполучить в лице супруги Южного секретного агента, не ведающего о своей миссии. "Вербовка" прошла удачно.
- Ты сводишь меня с ума, малышка... Но, черт побери, я все ещё не отошел от стресса. Бывшая супруга, боюсь, ещё долго будет отравлять мне кровь. Я заставлял себя заниматься любовью сутками напролет с алкоголичкой, нимфоманкой, развратницей... Мне казалось, я убиваю ее... Но она выкачивала мою энергию... Ты не оставишь меня, Лина? - Он поцеловал её пальцы и надел на безымянный очаровательное изумрудное кольцо. - Не показывай его мужу. И сохрани меня в своем сердце.
... Вскоре Михаил вернулся в Москву. А ещё через несколько месяцев, после бурного, но глухого скандала, был возвращен на родину, как и предсказывал Лешковский, Южный. В специальной несгораемой капсуле, спрятанной в брелок, хранился кусочек металла - на вид обломок стальной зубной коронки. Только при помощи специальной технологии можно было "прочитать" обрывки нанесенного на пластинку кода. Точно такая же капсула имелась и у господина Лешковского. Составленные вместе части шифровки являлись ключом тайника.
Южный получил хороший пост в фирме Лешковского с учетом дальнейшей перспективы. Его финансовое положение наладилось - столичная жизнь раскрыла свои приятные стороны.
Михаил же попал в костер новой страсти. После узкоглазого певца, уехавшего в Нью-Йорк, Лешковский не имел сильных привязанностей. Его благосклонности добивались многие женщины. Он казался загадочным, щедрым, страстным, как Дэвид Копперфилд. А приписываемое этому красавцу богатство заставляло кружиться не одну прекрасную голову.
Колоратурное сопрано Кара Якобсон блистала в Америке и в Европе. Они познакомились на французской Ривьере. В Москве Михаил устроил приятельнице царский прием: любое желание мощной, как валькирии, блондинки тут же исполнялось. После того, как она получила все удовольствия от ночной жизни российской столицы и от своего щедрого на подарки поклонника, Кара сформулировала новое пожелание:
- Я хочу иметь огромный портрет от Вилли Гордона. Ты знаешь, он страшно популярен в Америке. У Николь Шарнель уже есть целых два. С болонкой и нагишом.
- Вилли? Мелкая сошка. Может, лучше заказать Глазунову?
- Это банально. Впрочем, в следующий раз. И ещё - у Шилова. К старости я открою картинную галерею - меня уже рисовал и Галлерсен, и Милотти. Да, в общем, многие. - Она капризно надула губки - удивительно маленькие и тонкие для того мощного звука, который вырывался из её горла. - Разве угадаешь, кто потом окажется Пикассо или Модильяни.
- Если это твой каприз - я готов. Но в смысле грядущей славы - Гордон - проигрышная карта.
В мастерской художника, куда он явился вместе с певицей, Михаил молча осмотрел стоящие на полу холсты. Кара тараторила, смешивая французский с нижегородским и вовсю кокетничала с представительным художником.
- Это итальянец? - Указал Михаил на небольшое полотно, изображавшее смуглого танцовщика.
- Обрусевший испанец. - Вилли повернул портрет лицом к стене и вернулся к разговору с певицей, демонстративно пресекая дальнейшие расспросы.
... - А ты сделала неплохой выбор, пташка, - сказал Каре в машине Михаил. - Кое-какие вещи Вилли Гордону удаются. Постарайся его влюбить в себя. Хотя... хотя... - Он многозначительно улыбнулся. - Уверен - это не просто.
Изображенный на холсте юноша не выходил из головы Михаила - либо Вилли великий художник, либо парень - архитектурный шедевр. Гордая, устремленная в небеса, и такая греховная готика... Он навел справки - обрусевший испанец Карлос Гарсиа под псевдонимом Мартин Ларсен танцевал в эстонском мюзик-холле. Его патрон и наставник по художественным вопросам Вилли Гордон состоял с танцором в любовной связи. Действовать следовало решительно, но осторожно.
Директор отреставрированного фирмой Лешковского ресторана "Вестерн" Пушкарев не мог отказать главному спонсору предприятия в маленькой просьбе - он пригласил к себе в ансамбль гастролирующего в странах Балтии танцора. Льстил, сулил золотые горы, контракты с американцами, выход на мировую арену!.. И парень почему-то остался, приняв деятельное участие в подготовке шоу. Вот тут на его пути появился Михаил - обольстительный совратитель, мудрый, состоятельный друг. Встреча была устроена по высшей категории, якобы для определения перспектив ансамбля. Номер-люкс в отеле, состоящем под эгидой концерна "Инкомстрой" Михаил выбрал неспроста. Во-первых, играть всегда лучше на своей территории; во-вторых, интерьеры этого небольшого уютного дома были выдержаны в мавританском стиле. Знойный воздух Испании, её аскетизм и страстность, нега и энергия... То есть, сам Карлос черноглазый юноша, тонкий и гибкий, словно клинок из дамасской стали.
Когда Карлос понял, о чем на самом деле идет речь, он добродушно рассмеялся:
- Ты что-то спутал, Майкл. Я кручу бедрами на сцене и даже подкрашиваю губы. Но трахаюсь я с дамами.
Тут расхохотался Михаил: - Тогда пригласим девочек.
Они чудесно провели время вчетвером, заполучив лучших красоток из "конюшни" Лешковского. Михаил не сомневался, что после сближающего увеселения легко добьется интимной встречи с Карлосом, но получил категорический отказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116