Командарм налил и залпом опрокинул в рот еще один стакан самогона, опять подкрутил усы и вышел на улицу.
Смеркалось. Вечерние звёзды, играя и перемигиваясь, таяли в ночной вышине. Командарм увидел красивую молодую казачку, которая, проходя мимо, повернулась и поглядела внимательно. Буденный опять подкрутил зачем-то уже подкрученные усы.
- Эй, красавица! - окликнул он ее.
Та остановилась, поглядев искоса. Будённый подошел ближе.
- Ты кто такая будешь? - спросил он ее.
- Я - Дуня, дочь мельника.
- Красивая ты, Дуня, - мечтательно покачав головой, проговорил Буденный. - А знаешь, кто я таков?
- Знаю, Семён Михайлыч...
- И то ладно... - Будённый улыбнулся с довольным видом. - Пойдем ко мне в хату, Дуня. У меня весело...
- Нет, казак, - покачала головой Дуня. - Народ у нас на хуторе строгий. Узнает, проходу не даст.
Они помолчали.
- А ты красивый, казак, - сказала Дуня. - Хочешь, приходи ко мне на мельницу. Через час приходи. Отца нет дома, он в соседний хутор уехал. Только завтра к обеду и будет... Но только один приходи, без своих хлопцев... Ну, ежели не побоишься, конечно...
Будённый вспыхнул.
- Побоюсь?.. Да знаешь ли ты, что я - полный георгиевский кавалер?..
Красавица улыбнулась.
- И славно. Приходи, коли так...
Глаза у командарма зажглись и горели сейчас ясным, неугасимым огнем. Твердая рука его решительно сжимала горячий эфес шашки.
- Смотри, казачка. Через час буду. Обманешь - не сносить тебе головы. Клянусь: не только, что мельницу - весь хутор сожгу.
Красавица-казачка ничего не ответила. Она только улыбнулась ему таинственной, мягкой улыбкой.
Глава 20. Будённый в Плену.
Командарм всё-таки не решился в одиночку отправиться к мельнице. Он взял с собою трех красноармейцев, вооруженных наганами. Те ехали сзади, на расстоянии, зорко охраняя своего командира.
Вот, наконец, и мельница. Будённый выхватил из расстегнутой кобуры пистолет, после чего с силою рванул поводья и, едва не свалив коня, спрыгнул на землю. Подойдя к тяжелой двери, он постучал в неё три раза рукояткой своего пистолета.
Он ждал несколько минут. Оглянувшись назад, увидел, что трое красноармейцев с наганами наготове уже притаились в кустах неподалеку. Потом дверь отворилась, и командарм увидел красавицу-казачку.
- Не побоялся, герой? - спросила она, улыбаясь. - Что ж, проходи.
Засунув пистолет обратно в кобуру, и держась за эфес богато разукрашенной шашки, командарм следовал за девушкой.
Они оказались в небольшой комнате, где царил полумрак, и только одна тусклая свечка в углу давала по сторонам неровный, играющий свет.
- Хорошая сегодня ночь, правда? - спросила казачка, обернувшись к Буденному.
- Ночь восхитительная! - командарм, протянув руки, шагнул вперед. - Иди же ко мне, красавица!
Но девушка увернулась.
- Не будь таким быстрым, казак! - шепнула она ему ласково. - Все успеется, все в свое время. Надо только набраться терепения!
- Никогда не знал, что это! - Буденный опять подкрутил усы. Его грубая, разбойничья натура взяла свое: он резко схватил девушку за плечи, с силой рванул к себе и поцеловал.
Казачка оттолкнула его и отпрянула в самый дальний угол сумрачной комнаты. Глаза у нее сверкали. Командарм задыхался от страсти и от любви.
- Красавица! Будь моей женою! - закричал он, подходя ближе и протягивая руки к девушке.
Та посмотрела внимательно.
- Нет, казак, не пойдет, - красавица покачала головой.
- Как не пойдет!? - Буденный нахмурился. - Да знаешь ли ты, кому отказываешь?!.. Да я в золоте тебя могу утопить! Глянь вот сюда! - и в руках у него сверкнуло богатое изумрудное ожерелье. - Нравится?..
Девушка отошла еще дальше и улыбнулась:
- Ты ничего не понял, казак!
- Что же это я, интересно, не понял, черт тебя побери! - нахмурился он. - Или ты забыла, девка, с кем разговариваешь? Да знаешь ли ты, что любая красавица Дона и Украины с радостью станет женой Семена Буденного!
- Я все хорошо знаю, - красавица подошла ближе, - но только я никогда смогу отдать свою руку бандиту.
Буденный опешил от неожиданности:
- Это еще что такое?!..
- Я никогда не стану женой бандита, - четко и ясно проговорила красавица, доставая руку из-за спины. В руке у нее блеснул маузер. - Меня зовут Таня Григорьева. Я дочь казака-офицера, которого ты убил.
Две черные тени вдруг откуда-то появились в комнате. Два пистолетных дула, сверкнув в темноте, смотрели на командарма в упор. Тот приподнял руки, и тут же, из кобуры у него выпорхнул пистолет, а из ножен - стальная шашка.
- Пора платить, командарм, - внятно проговорила одна из теней, и Буденный узнал девушку, расстрелянную по его приказу три недели назад. Пора заплатить за всё.
- Маша, что с солдатами, которых он притащил? - быстро спросила Таня.
Маша бросила на стол окровавленный нож.
- Двое готовы, третий ушел. - ответила она. - Поэтому нам надо надо спешить. Скоро будет погоня.
И командарм узнал Машу Григорьеву, которую он обещал пустить на ремни, и которая дважды уходила у него из под носа.
Больше он не успел ничего рассмотреть. Руки ему стянула твердая, тугая веревка, а на голову опустился широкий мешок. Спустя минуту он уже лежал на полу, крепко-накрепко скрученный веревками.
- Вот и олично! - воскликнула Маша. - Теперь ты уже никуда не уйдешь! Потащили его, живо!
Буденный почувствовал, как чьи-то грубые чужие руки схватили его за одежду и, словно бессловесного кабана, поволокли по жесткому деревянному полу.
Когда его вытянули наружу и уложили поперек седла, он начал ругаться:
- Берегитесь, собаки! Мои хлопцы вас на куски порежут...
Медленно, очень медленно будете подыхать...
Ему не отвечали.
Потом он молчал - очевидно, соображая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25