- А почему вы решили, что этот аппарат вообще когда-нибудь был в квартире? Хотите сказать, что вы его видели? Вы видели обыкновенный телевизор, только перевернутый, а над ним обыкновенную люстру. Климентьева была мастером на такие штуки. Она знала, что вы раскрутите это дело и в конечном итоге выйдете на жену Минаева, которая, конечно, расскажет, как выглядел первый аппарат.
- З-зачем ей это н-надо? На неё ч-что, воздействовали сверху? спросил, заикаясь, Берестов, поднимая глаза к потолку.
- Да ничем на неё не воздействовали, - рассердился Заруднев. - Никакие аппараты с её квартирой близко не ночевали. А в ту каптерку, которую показал вам наш сотрудник, начальник ЖКО водил девиц. А для чего наш сотрудник показал вам эту каптерку? А для того, чтобы вы прекратили бессмысленный поиск аппарата. Он давно в надежном месте. И чтобы прекратили свои журналистские расследования. Да, садитесь, Леня, и перестаньте, наконец, трястись!
Но Берестова продолжало колотить как в лихорадке. "Ну вот и все, думал он. - Так всегда кончаются журналистские расследования..."
Видя, что на гостя слова не действует, Заруднев кивнул стоящим сзади орлам:
- Сделайте ему что-нибудь успокоительное!
- Нет-нет, ничего не надо! - попятился к двери Берестов.
Но в ту же минуту мгновенно исчезнувший Колесников появился с огромным шприцем. Не успел Берестов вскрикнуть, как "альфовец" со шрамом молча вывернул ему руку и Колесников ловко всадил в вену иглу.
- Убийцы! - прохрипел Берестов. - Я вас разоблачил! Это вы убили Климентьева. И Зинаиду Петровну вы убили. Это ваш белый "опель" Надежда Ефимовна приняла за "Волгу".
- Не убили, а привели в исполнение, - спокойно ответил Колесников, зажимая место укола ватой.
Журналиста отпустили, и он обессиленно плюхнулся в кресло. Перед глазами все поплыло, закружилось, завертелось. Появились какие-то светящиеся шары, затем вечернее серебристое море и берег с золотым песком. На душе стало легко и весело. "А умирать, оказывается, не так уж и страшно, - мелькнуло в голове, - и это неправда, что на том свете вечный мрак и полное небытие. Здесь тоже свет!" На этой мысли широкий луч прожектора ударил Леониду в глаза, и он увидел в этой бездне света надвигающегося на него монстра. Монстр был не столь велик и не столь страшен, и силуэт его был виден полностью, с головы до ног, а не частично, как на египетском барельефе. "Все-таки высвободили, - подумал Берестов. - Все-таки доигрались!"
- Ее не убивали, её казнили за разглашение государственной тайны, произнес монстр голосом Заруднева. - Вернее, разглашать её стали вы, но с её подачи.
- Прости меня, Господи! Мы все не ведаем, что творим! - простонала душа Берестова.
- Никаких инопланетян в её квартире не было. Никакие лампочки в её квартире не перегорали. Все эти факты она почерпнула из секретных дневников Минаева для манипуляции и шантажа спецслужб.
Монстр мило улыбнулся улыбкой подполковника Заруднева и отпил из чашки кофе.
- А дело в том, Леня, что Зинаида Климентьева была когда-то в активной политике. Она владела многими государственными тайнами. Более того, её готовили на национальный символ русской женщины. Одновременно на символ нации в США готовили актрису Мэрилин Монро. В России на эту роль по всем параметрам подходила актриса Татьяна Доронина. Климентьева была двойником. Для этого ей сделали пластическую операцию.
Монстр с лицом Заруднева допил кофе и закурил.
- Первое испытание она прошла в Звездном городке. Все, кто присутствовал на презентации, принимали её за Доронину. Но потом Зинаида Петровна стала пить, забалтываться и её отстранили, предварительно обязав подписать документ о неразглашении. Мэрилин Монро тоже не смогла удержать язык за зубами, и её убрали. А Климентьеву вылечили, обеспечили материально, даже предоставили дополнительную квартиру в Москве.
Монстр окончательно превратился в Заруднева, и вокруг все прояснилось и встало на прежние места, но ещё продолжали летать светящиеся шары.
- Ее сына Алексея Климентьева в девяносто четвертом казнили за то, что он продал чертежи аппарата Минаева американским спецслужбам. За казнь сына мы выплатили Климентьевой в качестве компенсации двести тысяч долларов. Этого ей показалось мало. Она потребовала ещё пятьсот тысяч, но, когда получила отказ, стала шантажировать нас тем, что предаст огласке государственную казнь без суда и следствия. Сначала мы её предупредили стоматологической процедурой. Она осталась без пяти зубов. Не поняла, что мы повсюду и можем все. Через год опять отправилась к прокурору. Нам пришлось применить более действенную меру - автомобильную аварию. После неё Климентьева год пролежала в больнице. Пять лет жила тихо. И вот опять начала через вас предавать огласке то, что не должно быть достоянием так называемой "общественности". Она уже была на грани того, чтобы раскрыть адреса секретных космических лабораторий, поэтому нам ничего не оставалось, как применить последнюю, радикальную меру. Эта мера наказания оговаривалась в подписке о неразглашении. Но даже когда ей сделали гуманный укол, который перед концом оставляет время на молитву и осмысление жизни, она и тогда позвонила в РОВД, заявив, что в её смерти виноваты спецслужбы. Однако лучше бы она подумала о вечном. У нас везде свои люди.
- Да, это я уже заметил, - покачал головой Берестов, окончательно придя в себя. - Но неужели правда Россия все ещё обладает технологиями, не имеющими аналогов?
- Но вы же сами об этом писали, - усмехнулся Заруднев. - Во всех аномальных явлениях вы искали следы "оборонки".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62