- Вопрос сформулирован глупо, но я понял, о чем речь! - ухмыльнулся Калмыков. - Случаев таких нет, но причин не возбуждать уголовного дела до черта. Самая главная: плохая раскрываемость убийств. Чем больше у прокуратуры нераскрытых дел, тем больше они получают втык от вышестоящих инстанций, ну и, естественно, как везде, работников лишают премии, должностей, званий и прочего в том же духе. Поэтому, если у прокуроров появляется возможность не возбуждать уголовного дела, они его не возбуждают. И при этом не испытывают никаких угрызений совести. Так что не переживай.
- За прокуратуру я не переживаю. Я переживаю за милицию. Какой ей резон скрывать факт убийства?
- Совместно с прокуратурой бьются за самый низкий показатель преступности в их районе. Но это маловероятно. Кто сейчас борется за показатель? Сейчас борются только за собственный карман. Вот так. А ты никак занялся криминалом?
- В свободное от инопланетян время.
- В таком случае, желаю удачи. До связи!
Не кладя трубку, Берестов следом позвонил Климентьевой.
- Добрый день, Зинаида Петровна! Извините, если разбудил. Я к вам с единственным вопросом. Почему милиция не захотела зафиксировать факт убийства вашего сына?
- Возиться не захотела, - вздохнула Зинаида Петровна. - Тем более видят: женщина одинокая, беспомощная, вдобавок убитая горем. Такая ничего не добьется. Вот и решили все списать на сердечный приступ. Но прежде чем делать такие заключения, поинтересовались хотя бы здоровьем моего сына. Сердечники с детства стоят на учете в поликлинике. Мой же никогда не стоял. В его амбулаторной карте нет ни одной жалобы на сердце. Разве это не странно?
На этих словах Берестов увидел входящую в комнату Лилечку, и трубка как-то сама собой начала клониться к аппарату.
- Спасибо. Я вам позвоню, - скороговоркой пролепетал журналист и потерял дар речи.
Лилечка была в воздушном шелковом платье с царским декольте и маленьким золотым крестиком на тонкой цепочке, который уютно располагался между двумя пышными персями нездешней белизны. Ее кудри красиво лежали на белых плечах, глаза сияли, щеки рдели.
- Ты сегодня как фрейлина Екатерины, - шепнул ей на ухо Леонид.
Она улыбнулась. И, вероятно, хотела спросить: "А почему не как сама Екатерина?" - но тут позвали на летучку. Берестов последовал за Лилечкой и сел рядом с ней, локоток к локотку. Журналюги с утра были веселы и разговорчивы, поскольку Авекяна не было.
- Что будем ставить на первую полосу? - подал голос ответственный секретарь. - Насколько я понял, собак?
- Их, козлов!
Топоров покосился на Лилечкино декольте и сделался чрезвычайно серьезным.
- Что у нас с бультерьером, Иванова?
- Все отлично! - улыбнулась Лилечка. - Вчера вечером сдох.
- Что с ним?
- Перекушен позвоночник и разорвано горло.
- Сфотографировать удалось?
- Бультерьера не удалось! Хозяин не позволил. А дворнягу сфотографировали.
Топоров нервно завозился на стуле.
- Медали тоже не сфотографировали?
- Сказала же: хозяин отказался общаться с журналистами. И понятно почему, - сверкнула глазками Лилечка.
Глаза Топорова сделались стеклянными. Ему это было не понятно. Помолчав и кинув быстрый взгляд на Лилечкин крестик, он повернул голову к ответственному секретарю:
- Фотографию бультерьера найдешь?
- О чем речь! Они все на одну морду.
- А медали?
- И медали найдем! "За отвагу..."
Топоров снова взглянул на Лилечку, стараясь принципиально смотреть в глаза, а не на декольте.
- Рассказывай, чего ты раскопала.
- Я поговорила с хозяйкой дворняги и ещё с несколькими собачниками во дворе, - начала Лилечка. - Пес у неё - редчайшей доброты. А этого типа с его бультерьером во дворе не любят. Он как выводит свою собаку обязательно драка. Он сам науськивал бультерьера на собак.
- Зачем? - удивился Топоров.
- А он поддерживал её бойцовский дух.
- Ну ты выяснила, из-за чего началась драка? Он действительно напал на женщину?
- Хозяин спустил его с поводка, и пес кинулся на хозяйку дворняги. Та, естественно, в крик. Дворняга услышала и кинулась на бультерьера.
- Дворняга пострадала?
- Почти нет: пара клочков шерсти и пе рекушенная лапа.
- Это бомба! - воскликнул Топоров. - На первую!
На этом летучка закончилась, и журналисты потянулись за Лилечкой на лестницу. По всей видимости, декольте произвело впечатление не только на Берестова. "Такой оравой ещё никогда не курили", - отметил про себя Леонид и включил компьютер. Но к черту декольте! Сегодня нужно составить стратегический план расследования.
"Итак, какие мы имеем факты по разоблачению ментов поганых? - почесал затылок Берестов. - Да практически никаких, кроме рассказа Климентьевой. Но она - лицо заинтересованное. Она могла их умышленно исказить, что, вероятно, и сделала. Милиция тоже не заинтересована выносить сор из избы. Единственные, кто может хоть что-то прояснить по этому делу, - понятые. Да ещё соседи. Точно! С соседями нужно обязательно поговорить. Каждый из них наверняка имеет собственное мнение по этому делу".
Перекур закончился. Народ повалил с лестницы обратно в редакцию и стал рассаживаться по местам. Через пару минут в отдел вплыла Лилечка. Покрутившись у стола ответственного секретаря, она прямиком направилась к Берестову. "Работать не сядет, пока не продемонстрирует свои прелести всей редакции", - усмехнулся Берестов и догадался, что сейчас черед некурящих.
Лилечка грациозно опустилась на стул, блеснув всем, чем можно и чем не можно, выставив на первый план то, что затуманит любую здравую голову, и невинно уставилась коллеге в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62