- Прибью, гадина!
- Кончай, - Агафонов присел на корточки и стал приманивать собаку. Кыс-кыс. Иди сюда. Иди. Ко мне. Кыс. Не бойся. Ну. Ну, психованная. Растявкалась. Иди ко мне. Иди.
- Цыпа! - громко приказал Изместьев. - Не подходи!
- Закрой варежку! - Притула вздернул его за шиворот.
- Цыпа! Убегай! Уходи!
- Умолкни, говорят тебе! Тварь.
- Цыпа! Домой! Беги домой! Домой!
Притула рванул сторожа на себя и подсек. Свалил и подмял под себя, дыша перегаром в затылок.
- Лежи... И не питюкай.
Агафонов гонялся за собакой.
- Прошу вас. Что вы хотите? Пожалуйста... все, что угодно. Не трогайте собаку. Прошу вас.
- Заныл!
- Прошу вас. Что мы вам сделали?
- Разговариваешь плохо... Ша, булыжник на шею и зашвырнем. Как думаешь, выплывет?
Неподалеку в кустах взвизгнула Цыпа.
- Не делайте этого. Прошу вас. Не надо.
- Помалкивай, дохлятина. Во - понял?
Пес взвизгнул и заскулил.
- Прошу вас. Ну, я вас очень прошу.
- Лафа.
- Славка! - вскричал Агафонов. - Отвал!
- Притула испуганно завертел головой. Пихнул сторожа в шею и отскочил.
- Все, мужик... Сам довел. Сам!
- Славка! Рвем когти!
- Цыпа, где ты? Цыпонька моя... Что они с тобой сделали?.. Цыпа... Девочка...
6
Иван и Севка примчались на мотоциклах раненько, как и договаривались.
Андрей уже был на ногах. Бодрый, в своем любимом восточном халате. Впустил и предложил кофе.
- Подруге лейтенанта - привет, - сказал Севка.
Иван фыркнул - на тахте лежала под одеялом Катя, курила и читала "Огонек".
- Доброе утро, мальчики.
- Плохая примета.
- Кончай, - сказал Андрей. - Пора тебе, Иван, менять взгляды.
- Пусть наши классовые враги их меняют.
- Женоненавистники - ущербные люди.
- Как и хахали, - парировал Иван.
- А Яшка? - спросил Севка.
- Он очень милый, - ответила Катя.
Иван злился.
- Ваше дело, мадам, губки подкрашивать.
- Мне уйти?
- Ни в коем случае, - улыбнулся Севка. - Просвещайся, пожалуйста.
- Иван, - Андрей покачал головой. - Ну, чего ты?
- Мы так не договаривались. Работа есть работа.
А ты? Развел тут...
- Пей кофе, - сказал Андрей. - Она нам кое-что задолжала.
- От баб один вред.
- Повторяю. Для глухих. За ней должок.
- Новости? - удивилась Катя.
- Видишь? - горячился Иван. - Она даже в постели врет!
- Ванечка, - сказала Катя, сощурив блеклые неподкрашенные глазки. - Я тебе сейчас всю рожу расцарапаю. Выведешь.
- Валяй.
- Ладно, все. Перебрех заканчиваем. Время - деньги, - недовольно сказал Андрей. - Катерина, у меня к тебе тот же вопрос. Где Маринка?
Катя отложила журнал.
- Я ей не мать.
- Подумай. Не спеши. Твое упрямство - тоже ответ.
- Точно, - сказал Севка.
- Ну, не знаю я! Не знаю!
- Огорчаешь, девонька моя. Я не спрашиваю у тебя точный адрес. Но кое-что ты могла бы нам сообщить. Я узнавал. Дома не живет. Вот уже больше двух месяцев. Чем занимается? С кем? Я видел, она раскатывает на такси. На какие шиши?
Катя потупилась. И тихо сказала:
- Любовник.
- Об этом я уже догадался. Кто? Где обитает?
- Хвалилась, что на шикарной даче. Я там не была.
- Имя? Чем занимается? Возраст?
- Кажется... не то Антоном его называла... не то Артемом. Не помню.
- Фамилия?
- Это все, что я о нем знаю. Честное слово.
- Честное слово, - хмыкнул Иван. - Не смешила бы народ.
- Два месяца... Уголовник? По амнистии вышел?
- Ой, ну откуда я знаю?.. Пристали... как на Лубянке.
- Проверим, учти. Вспомнишь еще что-нибудь - мы на проводе.
- Ерунда какая-то, - сказал Иван. - И мы этой врушке помогаем?
- Да, Катерина, запомни. Разговор при свидетелях.
Правду сказала - извинимся, прости. Нет - пеняй на себя.
Севка хихикнул:
- Пощады не жди.
- Противные, - от злости захныкала Катя. - Противные. Не надо мне ничего! - Она выпрыгнула из постели, подхватила одежду и убежала в ванную. - Не надо! Не хочу! Не хочу!
- Истеричка, - сказал Севка. - Дурдом.
- А я ей и сейчас не верю, - сказал Иван.
- Однако, братцы. Кажется, перебдели немного.
- Штучка. Та еще.
- Друзья называются. - Катя выбежала из ванной. -Пошли вы все к черту! Не хочу! Ничего не хочу!
И шандарахнула дверью.
- Отлично, - сказал Иван. - Теперь можно и поговорить.
"- Звякну в парк, - сказал Андрей. И набрал номер. - Марь Николавна! Здрасьте, Гребцов говорит.
Андрей.
- Андрюшенька, голубчик ты мой, - отозвался радостный женский голос. Здравствуй, сынок. Все хорошо? Помогаете?
- В меру сил.
- Ну, я рада. Береги себя, будь осторожен.
- Марь Николавна.
- Аюшки?
- Мне бы...
- Сделаем, голубчик ты мой дорогой.
- Только водплу не матерого, Марь Николавна.
- Молодого, смекалистого. Подберем, золотой.
Да неужели я для тебя такого дела не сделаю?
- На. Маросейку, Марь Николавна. Где Петроверигский.
- Записываю. Через час тебя устроит, сыночка? Сутки? Двое?
- Примерно.
- Если больше - позвони. Я сменщицу предупрежу.
- Аккордно?
- Ох, Андрюшенька, о чем разговор? Парня пришлю толкового, с ним и договоришься.
- Спасибо, Марь Николавна.
- Счастливо, сыночка. Всегда выручу. Не забывай старушку. И будь осторожен.
Андрей не успел положить трубку, а Иван уже заворчал:
- За фигом яам такси? Что мы, сами без этих крохоборов пе справимся?
- Ага, Андрей, - поддержал Севка. - Дерут же, оглоеды. Хуже, чем государство.
- Станем жмотами, - спокойно возразил Андрей, - пиши пропало.
- Да не жмоты мы!
- На ветер неохота.
- Все. Поезд ушел, - жестко сказал Андрей. - Мотоциклы на ходу?
- Звери.
- Значит, так. Иван, сгоняешь на ипподром. Сегодня там есть что-нибудь? Ну, неважно. Потолкайся.
К наездникам протырься - обязательно. Только на молодых кобылок не заглядывайся, а то все дело угробишь. Маклеры знают бармена. Где-то на Калине ошивался. Сев, а ты - в общепит. Лучше - официанточки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28