— Главное управление уголовного розыска.
Реакция со стороны молодого человека на последние слова сыщика была стремительной и неожиданной. Подавшись вперед, он резко толкнул Гурова в грудь. Затем швырнул спортивную сумку в лицо Крячко и, воспользовавшись секундным замешательством милиционеров, бросился вниз по лестнице.
— Стоять, гаденыш! — гаркнул Станислав, выхватывая оружие.
Гуров уже рванул вслед за убегающим парнем, лихо перепрыгивая через две ступеньки. Он настиг его уже на выходе. Молодой человек, схватившись за ручку первой внутренней двери, с опаской оглянулся, и в эту секунду полковник прыгнул ему на спину. Беглец не смог удержаться на ногах. Под тяжестью сыщика он осел на пол, и Гуров легко подмял парня под себя. Сумка с глухим стуком брякнулась на пол. Одной рукой Гуров схватил парня за волосы и слегка оттянул голову назад, а второй проворно заломил ему обе руки за спину. Схватка была недолгой и увенчалась полной победой Гурова. Крячко с оружием на изготовку поспел лишь к шапочному разбору. Бормоча себе под нос нечто неразборчивое, он сунул пистолет в наплечную кобуру.
Гуров слез со спины пленника и одним рывком поставил его на ноги. По правой щеке парня стекала грязь. Он испуганно вращал глазами.
— Кто ты такой? — строго спросил полковник.
— Илья. Давыдов Илья, — представился тот, отводя взгляд в сторону.
— Что ты делал в квартире Михайлова?
— Я… Я живу у него… в гостях. Я — друг Виктора Максимовича.
Крячко хмыкнул.
— Мы уже в курсе, что в ваших кругах означает слово «друг», — сказал он. — Где сам Михайлов? Он в квартире?
— Нет, — Илья покачал головой. — Виктор Максимович уехал…
— Куда? — Гуров встряхнул парнишку. — Куда он уехал?
— Я не знаю…
Крячко шагнул вперед и поднял с пола спортивную сумку. Расстегнул «молнию» и запустил руку внутрь. Первым, что он извлек наружу, была легкая розовая рубашка из тонкого шелка. Развернув ее, Стас прикинул, как бы эта одежда сидела на молодом человеке. С сомнением покачал головой:
— Размерчик не тот. Ты не находишь, Илья? Чьи это шмотки? Михайлова?
— Нет… Это… одного товарища.
— Значит, так, — вмешался Гуров. На протяжении всего интервала времени с тех пор, как Илья не без его помощи поднялся на ноги, полковник продолжал держать парня за шиворот. — Слушай меня внимательно, сынок, и не говори потом, что не слышал. Твой друг Виктор Максимович обвиняется в убийстве. У нас есть все доказательства этого факта. С учетом того, что ты решил благородства ради покрывать его, пойдешь в этом деле как соучастник. Найдем мы Михайлова днем раньше или днем позже, значения не имеет. А вот ты, дорогой мой, поедешь сейчас с нами. И уже сегодня ночью будешь спать в камере. В общей камере. А знаешь, что делают там с такими, как ты? Думаю, догадываешься? И даже несмотря на то что тебе к подобного рода экзекуциям не привыкать, вряд ли такое обхождение придется тебе по душе. Но придется терпеть. Лет, этак, я думаю, семь или восемь…
На протяжении всего гуровского монолога лицо Ильи все больше и больше покрывалось мертвенной бледностью. Это было заметно даже при слабом подъездном освещении. Нарисованная полковником перспектива ему не понравилась.
— Вы… вы не имеете права, — только и смог выдохнуть он.
— Не имеем права? — переспросил Гуров. — Да ты, как я вижу, еще и с законами слабо знаком. Ничего, познакомишься. Если, конечно, не передумаешь строить из себя благородного рыцаря и не скажешь нам, где находится Михайлов.
Илья даже не колебался.
— Он на даче. Ранен. Я должен был привезти ему вещи и медикаменты.
— Уже лучше, — одобрил его поступок полковник. — А где находится дача? Показать сможешь?
— Да, конечно. Мне уже приходилось бывать там.
— Вот и славно. Мы с напарником заодно и подбросим тебя. Нехорошо ведь оставлять друга без поддержки. Правильно?
— Правильно, — согласился Илья.
— Тогда топай. Стас, прихвати вещички.
Втроем они вышли из подъезда. Илья двинулся было к своей машине, но Гуров остановил его, придержав за локоть.
— У нас свой транспорт, — он кивнул на припаркованный возле подъезда «Пежо».
— Вы не посадите меня? — спросил молодой человек, когда они уже оказались в салоне и Гуров тронул автомобиль с места. — Я ничего не знал о делах Виктора. Тем более о том, что связано с убийствами.
— Если не знал, то не посадим, — ответил разместившийся рядом с молодым человеком на заднем сиденье Крячко. — Но задержим. Временно. До выяснения обстоятельств.
— Но я правда ничего не знал.
— Тогда расслабься и показывай дорогу.
Илья так и сделал. Когда «Пежо» выехал за город и оказался на трассе, он стал старательно объяснять Гурову, куда ему следует двигаться и каких ориентиров придерживаться. С вопросами к сыщикам молодой человек больше не лез, но по его мрачному лицу несложно было догадаться, что в действительности он далеко не так чист, как хочет казаться. Разбирательство с его личностью сыщикам еще предстояло.
Дача Михайлова располагалась прямо за чертой города. В каких-нибудь пяти-шести километрах. Обогнув по совету Ильи небольшой частный сектор, Гуров направил автомобиль прямо и в скором времени уперся в широкие металлические ворота, за которыми в узкую щель просматривался спуск к озеру и стоящие по левую и правую сторону от него невысокие двухэтажные домики.
— Дальше проехать нельзя, — сказал Илья. — У меня был ключ от ворот, но он остался в моей машине. Дача Виктора Максимовича третья по правой стороне. С зеленой крышей.
— Ничего, — Гуров заглушил двигатель. — Прогуляемся пешочком.
— А можно я не пойду? — негромко, с подобострастием в голосе спросил Илья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65