К счастью, рядом неожиданно оказалась Грета, шприц она держала наготове. Текла заскулила, когда ее укололи, обратилась лицом к Грете и сразу уснула.
Я расслабилась, а Чандра и Грета начали поднимать потерявшую сознание женщину.
И тут голова Теклы дернулась, и он ожил в ее лице.
Кожа и кости лица Теклы вытянулись, и на меня смотрел Тульпа.
– Я вижу тебя, – вновь заявила текла, но его голосом, гнилым и угрожающим. – Думаешь, ты здесь в безопасности? Ты не можешь скрыться от меня. Я твой призрак… Я твоя ядовитая судьба.
– Боже!
Неожиданно рядом оказался Уоррен, он стал отрывать ее – его – от меня. Это удалось сделать только втроем, а лицо продолжало издеваться надо мной. На полпути к палате Теклы ее голова качнулась и упала на грудь, а когда поднялась, она снова уставилась на меня. И взгляд ее, и шепот были умоляющими.
– Предатель…
Затем дверь палаты захлопнулась, и я осталась лежать на полу, а мой глиф словно прожег мне дыру в сердце.
20
Прошел час, прежде чем удалось успокоить Теклу. Потом Чандру отправили предупредить всех, что тренировка в Саду Сатурна откладывается, и мы все собрались в кабинете Греты, которая занялась приготовлением чая, хотя руки ее еще дрожали и она нервно поглядывала на меня. Очень долго Уоррен вообще не смотрел на меня.
Мы пытались разобраться, что произошло с Теклой. Я почувствовала себя лучше, потому что все видели Тульпу, взиравшего на меня с пустого лица Теклы, но облегчение было недолгим: даже Уоррен не мог ничего объяснить. Но когда я рассказала о предыдущей ночи, о том, как сон перешел в кошмар, в котором Тульпа разговаривал со мной отчетливо, как по телефону, причина Уоррену стала ясна.
– Очевидно, Аякс сообщил ему о тебе. – Уоррен отодвинул чашку. – Он знает, что ты его враг, новый Стрелец. И дает понять, что ты стала его целью.
– Он хочет отомстить за предательство Зои, – вздрогнув, негромко сказала Грета.
– Ну, ладно, – согласилась я. Мне это не поправилось, но ход мыслей я уяснила. – Но как он попадает в мои сны? В убежище?
– Ну, на самом деле он не в убежище, моя дорогая, – заметила Грета, несколько успокоившись после моих объяснений. Подозрения, вызванные обвинением Теклы, рассеялись, хотя и не были забыты. – Сон – это просто психическая энергия, а твой сон прошлой ночью связан с испытанной травмой. Я считаю, что у тебя был очень тяжелый день и ты, как и Текла, раскрыла перед ним свое сознание и попала под его влияние.
– Значит, он может добраться до меня? В любое время?
– Не физически, – покачал головой Уоррен. – Здесь ты в безопасности.
– Так почему женщина с лицом демона душила меня, Уоррен? – резко спросила я.
Па его лице ясно читалось подозрение.
– Послушайте. – Я поднялась так быстро, что чуть не перевернула стул. – Я этого не делала! Я даже не притронулась к ней. Я назвалась, и она набросилась на меня. Она посмотрела прямо на меня и сказала…
Я запнулась, вспомнив, что она мне сказала.
– Сказала, что видит тебя, – почти неохотно закончила за меня Грета. – И назвала тебя предателем.
Да, назвала. И хоть Уоррен молчал, когда мы ушли от Греты и направились в Сад Сатурна, ему ничего не нужно было говорить. Его гнев острым копьем врывался в меня, горел белым пламенем, рвался наружу, умирая в моих конечностях. И оставалась тщательно спрятанная оболочка вины, которую гнев окружал, словно защитной оболочкой.
Когда мы начали подниматься по лестнице, Уоррен бросил на меня быстрый взгляд, он стиснул зубы, и ощущение гнева и вины сразу ослабло.
Я сделала вид, что ничего не заметила, но про себя подумала: «В чем он чувствует себя виноватым?»
Когда мы достигли верха, перед нами оказалась дверь, и Уоррен отступил, чтобы я могла заглянуть в нее. И, несмотря на все, спустя несколько мгновений я начала улыбаться. В помещении были люди; одних я узнала, других нет, но улыбалась я не поэтому. В белоснежной комнате на полу лежали маты, они же висели на низких стенах, на стальных балках напротив друг друга были развешаны боксерские груши. Вдоль дальней стены стояли корзины с веревками, щитками, боксерскими перчатками; корзины были полны доверху. Да, помещение в форме пирамиды, и стены зеркальные, но все равно это школа боевых искусств. Впервые за все время я почувствовала себя дома.
Группа жестких людей – а они жесткие, судя по сдержанному выражению лиц, скрещенным на груди рукам и внимательной настороженности, – по-видимому, ждала нас. Я посмотрела на них – в зеркальной комнате казалось, что их гораздо больше, чем на самом деле, – и чай Греты у меня в желудке превратился в кислоту. Мне даже принюхиваться не нужно было, чтобы понять, что Чандра уже рассказала всем о том, что случилось в больнице.
– Прошу внимания, – без всякой необходимости произнес Уоррен. – Это Оливия, новый Стрелец Зодиака.
На кивки и негромкие приветствия я ответила своим кивком. Я покосилась на Чандру, которая начала хмуриться, как только мы вошли, и остановила взгляд на лице Ванессы, открытом и дружелюбном, хотя и в нем я заметила настороженность, которой не было в комнате с сейфами.
Майках сидел в углу на скамье, которая, казалось, в любой момент может рухнуть под его тяжестью. Феликс делал упражнения на растяжку; он помахал мне рукой со своего мата. К противоположной стене прислонился мужчина, которого я не знала; он сидел, поджав под себя ноги, сложив руки на груди, и откровенно разглядывал меня черными глазами.
Я стала делать то же самое, оценивая каждого, и быстро распределила всех присутствующих на три категории. Возможные союзники: Майках, Феликс и Ванесса. Противники: несомненно, Чандра и, возможно, Х-фактор – мужчина, с которым я еще не знакома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134