«Бедная девочка понятия не имеет, зачем существует, не знает, на что способна и кем могла бы стать». И это действительно печально. Вся эта сила, которая начинает в тебе просвечивать. Все эти способности, которые стремятся вырваться наружу, но сдерживаются тупым, невежественным сознанием. Не говоря уже о хрупкой плоти.
Он снова сломал мне ребро, и голова у меня закружилась от боли. Я закрыла глаза, опасаясь, что потеряю сознание. Как ни иронично, но мне не позволял это сделать его голос.
– Я не совсем лишен чувств, как тебе может показаться.
Я открыла глаза, чтобы проверить, насколько он правдив, но мне трудно было что-то разглядеть сквозь разрезы в маске. Однако голос его был серьезным.
– Батч, например. Мне он не был безразличен. Здорово. Ему не был безразличен другой психопат. Я хотела сказать, что это совсем не свидетельство его нормальности, но почувствовала, как снова срастается ребро, и мне стало все равно.
– Я шел на наше первое свидание, – разговорным тоном продолжал он, – собираясь, убить тебя быстро. Милосердно.
– Так что же изменилось? – спросила я как можно более ровным голосом. Стараясь дышать и отогнать боль, чтобы что-нибудь придумать.
Аякса не обманул мой вопрос. Наклонившись вперед, он легко сломал мое хрупкое ребро.
– Ты открыла рот. – Он снова надавил мне на ребра, просто ради удовольствия.
Я закричала, не в силах на этот раз сдержаться.
– Взгляни на меня, Джоанна. Взгляни на меня, – терпеливо повторил он, словно говорил с ребенком. Впился пальцами мне в подбородок, заставляя смотреть на него. Лицо его из-за маски я различала смутно, но глаза были видны. – Я хочу, чтобы ты знала, каков я на самом деле, когда буду убивать тебя.
– Я знаю, кто ты, – смогла я ответить, чувствуя, как его пальцы глубже впиваются мне в щеки. – И я раньше наблюдала тебя без твоей маски.
– Да, в ресторане, но наблюдения не сравнятся с опытом.
О боже. Это звучит совсем плохо.
– Тебе солгали, Джоанна. – Он произнес это так, словно ему самому было больно. – Нет точного равновесия между добром и злом. Никакого ян и инь. Никакого плохого или хорошего. Света или Тени.
– Очевидно, твоя мать с этим не соглашалась.
Аякс на мгновение застыл, потом сильно шлепнул меня по щеке.
– Она ошибалась. Ее неверно информировали. Не узнала или забыла о том, что все, что есть в мире, это разные степени зла. И еще точка, в которой ломается каждое человеческое существо.
– Она не верила в это.
Он улыбнулся с наслаждением садиста. – В конце концов поняла.
– Ну, я пока пет.
Он наклонился ближе, глаза его блеснули.
– Я заставлю тебя в это поверить.
Я пыталась отстраниться, но для этого не было места.
– Давай оба снимем маски, ладно?
Он с силой сунул пальцы в прорези моей маски, и мои глаза спасло только то, что щели были узкими. Но столь же быстро, как он поднял свиное рыло, оно вернулось на место, врезавшись мне в кожу. Его тяжесть исчезла так неожиданно и стремительно, словно кто-то поднял его в воздух. По магазину пронесся дикий воинственный крик, сопровождаемый порывом ветра.
Отчаянно стремясь сохранить обретенную свободу, я пятилась, пока не ударилась головой о фотоприлавок. Сорвала маску с лица, чтобы увидеть, куда исчез Аякс и кто еще оказался с нами. Ответ получила немедленно. Меня не очень мягко подняли на ноги, и передо мной возникли сердитые карие глаза.
– Уоррен, – выдохнула я. Я отвела от него взгляд в поисках Аякса: он пригнулся в проходе перед двумя людьми. Первый приземистый, но, очевидно, сильный, другой очень гибкий и подвижный: он прыгнул на семь футов, чтобы оказаться перед Аяксом. Оба вооружены, и у обоих на груди горят, отчетливо вибрируя, символы. Я отвела руки Уоррена, но он рывком вернул меня на место и глубже натянул мне на голову бейсболку.
– Не дай ему рассмотреть свое лицо.
Схватив меня за шею, как кошка котенка, он силой наклонил мне голову и потащил по проходу, закрывая своим телом. Я все равно чувствовала на своей спине взгляд Аякса, пытающийся в бессильной ярости проникнуть в. меня. Но Аякс оказался в меньшинстве и с гневным криком отвернулся.
– Я тебя отыщу, Стрелец! Я узнаю твою подлинную личность, а когда буду убивать тебя, ты поверишь!
Пальцы Уоррена сильней сдавили мне шею, не давая повернуться; выталкивая меня из магазина, он дунул в сторону Аякса чем-то похожим на малину. Последнее, что я слышала, был топот ног по линолеуму, хлопнула задняя дверь, и те двое пустились в погоню. Мы направились в противоположном направлении, назад к «Полосе», где сливается свет множества уличных огней.
– Моя сумка! – сказала я, резко останавливаясь.
– Шевелись, – приказал Уоррен, сильней толкая меня. – Феликс прихватит се.
– Можешь отпустить мою шею? У меня будет вывих.
Уоррен убрал свои руки так неожиданно, что я споткнулась. Он все время посматривал из стороны в сторону, оглядывался и вел меня быстрым шагом.
– Быстрей. Время перехода близко, а мы еще не в безопасности.
Мы побежали. Уоррен не ослаблял бдительности, а я пыталась дышать сквозь боль, которая постепенно ослабевала. Силуэт «Пеппермилл» приближался, освещенный с противоположной стороны заходящим солнцем, и сквозь большие окна я видела обедающих, которые не подозревали о нашем бедственном положении. Поразительно, как буднично выглядит все окружающее. Пешие туристы едва взглянули на нас, когда мы проходили между машинами по асфальтовой стоянке ресторана. Наверно, они считают нормальным для Лас-Вегаса, когда небритый бродяга в кожаном плаще тащит за собой девушку, у которой свитер наполовину сожжен на груди.
– Сюда.
Мы обогнули здание и оказались в узком переулке, пропахшем мочой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134