Придумывали всякие способы, чтобы отвадить посторонних. Костя Перепечко сделал на двери шалаша, в котором жила Катя Ставрова, специальную хлопушку, которая била по лбу непосвященного, пытавшегося войти. Катя возмущалась, хохотала как сумасшедшая, когда, забыв про хлопушку, получала удар по лбу, и тихонько научила своих иногородних приятелей открывать дверь в шалаш.
В один из выходных дней разразился скандал.
День начался с митинга, стихийно возникшего на берегу. Вернулся из поездки Гранатов. К пароходу моментально сбежалась толпа. Но Гранатов ничего не привез с собою, кроме накладных и нарядов, зато накладных и нарядов привез много. Все грузилось, все было «на колесах», но ничего еще не было на месте.
Со дня на день должен был приехать врач. Гранатов уже видел его и сообщил для успокоения комсомольцев: его зовут Пальцев, он пожилой, в пенсне, холостяк, везет с собой ящик медицинских книг. Пенсне и ящик с книгами всех убедили.
– Но, – сказал Гранатов, – я хочу говорить с вами о другом. Я хочу говорить о вас. Вы меня знаете?
– Знаем! – дружно крикнули комсомольцы.
– Верите мне?
– Верим!
– Верим! Верим! – кричала Тоня, бледнея от возбуждения.
– Трудности только начинаются, – сказал Гранатов. – И я боюсь, что вы их недооцениваете, что вы к ним не готовы. Мы как-то беседовали в парткоме. Партком озабочен тем, как вы перенесете предстоящие лишения. Недалека осень. Снабжение неизбежно будет хромать, пока не проведут сюда железную дорогу. Будет морозная зима. И я хочу поговорить с вами по душам.
Он говорил о том, как много надо перенести, преодолеть, чтобы в кратчайший срок выполнить ответственное задание – построить завод.
– Товарищ Круглов, заботясь о вас, жаловался на то, что нет матрацев, что сыро, что нельзя работать, когда на обед пшено и вечером пшено. Ну, а если все-таки еще целые месяцы будет пшено и не будет матрацев? Тогда что? Откажемся? Не будем строить завод? Разбежимся?
Комсомольцы кричали: «Нет! Нет!» Многие задавали вопросы: что делается по снабжению, по строительству жилья. Энтузиазм и тревога взбудоражили собрание.
Андрей Круглов был красен от стыда. И некому было защитить его – Морозов болен. Да и что Морозов! Круглов сам не мог себя оправдать, вспоминая свое неудачное выступление на парткоме.
Он поймал удивленный, упрекающий взгляд Клавы.
Он ринулся вперед, потребовал слова.
– Товарищи знают, что я не трус и не шкурник! – кричал он, и голос его пресекался и звенел. – Я говорил о трудностях, чтобы по возможности облегчить их. Но если нужно, чтобы фундаментом завода легли не только амурские камни, но и наши кости, – товарищи знают, я отдам свою жизнь, не то что здоровье или удобства.
Собрание зашумело.
– А кому это нужно – кости складывать? – громко спросил Валька Бессонов.
– Так нас что, на удобрение привезли? – выкрикнул Николка.
– Надо будет – все отдадим! – кричала Тоня.
– Вы лучше снабженцев с песочком протрите – вернее будет.
– Помирать легко, вы работать научитесь!
Позднее Гранатов сказал Андрею:
– Насчет костей это ты зря… Слишком откровенно…
Андрей смутился, но промолчал.
Комсомольцы расходились медленно. В группах спорили, шумели, возмущались.
– Что нам тычут в нос трудностями? – говорил Валька Бессонов. – Мы сами знаем, что трудно. А какие же они начальники, если ничего достать не могут? Вот я, например. У меня бригада всегда обеспечена, и материал и инструмент – все! Осипну от ругани, а вырву!
– Он пугает! – рассуждал Сема. – Это знаете что? Это он проверяет, какие мы комсомольцы. А пароходы идут, мясо едет, картошка! Бутсы выдадут! Чего же еще надо? Бутербродов с икрой, что ли?
Нет, о бутербродах с икрой не мечтали.
– Погибать так погибать, – сказал Тимка Гребень. – А пока – пошли купаться.
Но Валька не пошел купаться. Он был возбужден и зол. Что же, он приехал сюда для того, чтобы ослепнуть и сложить кости? Начальники не умеют работать, а ты погибай… Э-эх, ерунда какая-то…
– Погибать, так с музыкой! – крикнул Валька со злостью. – Айда к девчатам, погуляем напоследок!
И, направившись к девичьему шалашу, заорал петушиным криком.
– Чумовой! – откликнулась из шалаша Катя.
Но тут и разразился скандал. Костя Перепечко преградил ему дорогу и запальчиво бросил:
– И чего ты здесь шатаешься? Не лезь куда не зовут!
Валька развернулся и с размаху ударил его кулаком в ухо.
Перепечко охнул и что есть силы толкнул Вальку в грудь.
На помощь Косте бросились его приятели.
А тут появилась новая группа – девушки прогуливались, густо окруженные парнями. Они шли стайкой, болтая и смеясь. У Сони был смущенный вид – она никак не могла отделаться от ухаживаний Геньки Калюжного и боялась, что Гриша увидит, – с тех пор как он стал слепнуть по вечерам, он сделался ужасно ревнивым. Парни щеголяли перед девушками остроумием и вежливостью. Это не мешало соперникам язвительно вышучивать друг друга; но все было мирно, скрыто, пока они не увидели драку Бессонова и Перепечко. Сперва они кинулись разнимать дерущихся. Но как только узнали, что послужило причиной драки, скрытые чувства прорвались наружу и завязалась бестолковая перебранка, очень скоро превратившаяся во всеобщую потасовку.
Гриша Исаков прибежал и пытался уговорить дерущихся, еще не понимая толком, в чем дело. Но Генька Калюжный подлетел к нему, размахивая кулаками.
– Уйди! – закричал он, зловеще вращая глазами. – Женился, сукин сын, и молчи! Вот разженим – тогда посмотрим, что ты запоешь.
– Негодяй! – выкрикнула Соня, заслоняя собой Гришу.
– Дикари! Обезьяны! Орангутанги! – кричала Клава, бесстрашно становясь между дерущимися.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226