И к чему следует стремиться? Моя госпожа, в окружении губернатора есть люди, считающие, что безопасность сектора альфы Креста достижима только при условии превращения Энея в копию Терры. Я считаю такие взгляды не только ошибочным — ваша культура уникальна и ценна, — но и смертельно опасным. Что бы ни говорили апологеты психодинамики, я думаю, что, если столь гордый и деятельный народ подвергнется радикальной хирургической операции, последствия могут оказаться непредсказуемыми.Я хочу ограничиться минимальными изменениями. Может быть, окажется достаточным, если просто укрепить торговые связи с центральными системами Империи — тогда сохранение мира станет для Энея жизненно важным. Я не знаю. Я тону в океане отчетов и статистики, а когда всплываю на поверхность, вспоминаю древнее изречение: «Если народ будет петь песни, сочиненные мной, то совершенно неважно, кто напишет законы». Так не поможете ли вы мне понять ваши песни?В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра за окном и тихими трелями мыши-летяги. Наконец Татьяна стряхнула с себя задумчивость:— На самом деле вы просите о сотрудничестве, комиссар. О дружбе.Десаи нервно рассмеялся:— Я согласен просто на разрешение расходиться во мнениях с вами. Конечно, я и мечтать не могу о таком количестве откровенных разговоров с вами, как мне хотелось бы, — точнее, как мне было бы нужно. Но если вы, молодые энейцы, снизойдете до того, чтобы подружиться со своими ровесниками — морскими пехотинцами, техниками, космонавтами, — вы увидите, что они вполне порядочные люди, страдающие от изоляции, много знающие, много видевшие…— Ну, не знаю, возможно ли такое. И уж точно не по одной моей рекомендации. Да я и не стану это рекомендовать, пока ваши ищейки охотятся за моим любимым.— Вот как раз это я и хотел с вами обсудить. Не местоприбывание Айвара или его планы — совсем другое: как вызволить его из ловушки, в которую он угодил по собственной милости? Я был бы искренне рад даровать ему полное прощение. Остается только придумать, как это осуществить на деле.Несколько секунд Татьяна ошеломленно смотрела на Десаи, потом медленно произнесла:— А ведь я верю вам — вы на самом деле этого хотите.— Без сомнения. И я скажу вам почему: мы, имперские бюрократы, имеем агентов и осведомителей, не говоря уже о разнообразной подслушивающей аппаратуре, так что мы не совсем уж слепы и глухи. Мы способны оценить события и лежащие в их основе скрытые течения. Нечего было и надеяться скрыть от народа, что Айвар Фредериксен. Наследник, будущий Архонт Илиона, возглавил первое открытое и преднамеренное выступление против властей со времен Мак-Кормака. Теперь на его соратников, убитых, раненых или арестованных, смотрят как на мучеников, а на самого Айзара, тем более что ему удалось скрыться, — как на знамя свободы, как на законного правителя, если хотите, — который еще вернется. — Улыбка Десаи была бы мрачной, если бы его пухлое лицо было способно на такое выражение. — Вы, наверное, обратили внимание на то, что его семья выразила лишь формальное сожаление по поводу «прискорбного инцидента». Нам, представителям власти, приходится быть очень осторожными и старательно избегать всякого давления на Архонта.До Десаи, который так и не привык к разреженной атмосфере Энея, звуки доходили как сквозь подушку. Он с трудом расслышал шепот девушки:— Что могли бы вы сделать… для Айвара?— Если он — и так, чтобы никакие сомнения в этом были невозможны — по своей собственной воле заявит, что изменил свое мнение, признает, вовсе при этом не заискивая перед Империей, что Эней только выиграет от сотрудничества с властями, — ну тогда, я думаю, возможна не только амнистия для него и его соратников, но и некоторые изменения в сторону большего самоуправления.К Татьяне вновь вернулась осторожность.— Если вы рассчитываете, что это послужит наживкой, чтобы выманить его…— Нет! — нетерпеливо прервал ее Десаи. — Такого рода предложения не делаются во всеуслышание. Сначала требуется конфиденциальная подготовка, иначе все действительно будет выглядеть как подкуп. К тому же, повторяю, я не думаю, что вам известно, где его найти или что он вскоре свяжется с вами. — Комиссар вздохнул. — Но может быть… Я ведь уже говорил вам: основная моя цель — выяснить, в свойственной мне неуклюжей и нерешительной манере, что же все-таки движет им. Что движет всеми вами? Существует ли надежда на компромисс? Каков лучший для Энея и Империи путь выхода из всей этой трясины?Снова Татьяна долго молчала, обдумывая его слова; потом спросила:— Не хотите ли перекусить?Бутерброды и кофе пришлись кстати. Сидя в крохотной кухоньке Татьяны — внтриловом куполе, опирающемся на спины каменных драконов древней башни, — они могли любоваться несравненным видом на сады, строения, шпили и укрепления университета, к дальше — на Новый Рим, сверкающий Флоун с зеленью по берегам и уходящую к горизонту рыжую шкуру пустыни.Десаи вдохнул аромат кофе — позволения закурить он так и не решился попросить — и вернулся к прежней теме:— Ситуация с Айваром парадоксальна: по вашим словам, он скептик, а тем не менее вот-вот окажется харизматическим правителем глубоко религиозного народа.— Что? — Десаи уже потерял счет поворотам их разговора, изумлявшим его собеседницу. — Да нет же. Мы, энейцы, никогда не были религиозны. Не забудьте, сама колония па Энее возникла как научная база для изучения Дпдоны. — Татьяна откинула волосы со лба и после паузы продолжала: — Ну конечно, верующие всегда были, особенно среди землевладельцев… Пожалуй, это тенденция возникла давно, еще до Снелунда, как реакция на декаданс Империи, хотя тяготы последних лет ее усилили — люди все больше ищут утешения в церкви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76