— До Антареса сейчас месяц полета, — задумчиво проговорил он и благочестиво добавил: — Милосердный Святой Диомас, помоги нам.
— Лично я предпочитаю Святого Николаса, покровителя путешественников,
— сказал Торранс. — Несмотря на то, что он ваш тезка.
Ван Рийн сделал вид, что обижен:
— Черт побери, вы что, даже не берете на себя труд уважать мою нравственность?
Торранс пожал плечами:
— Вообще-то я восхищаюсь вашим мужеством, трусом вас не назовешь… — Ван Рийн пристально посмотрел на него, — …и уж если кто и может выиграть это дело, так только вы. С пиратом легче всего справиться такому же пирату.
— У вас, молодых, хорошо подвешен язык, зато нет даже намека на воспитание. — Торговец остервенело пускал зловонные клубы дыма. — В наши дни капитану было принято говорить «сэр» даже тогда, когда экипажи бунтовали.
— Меня до сих пор беспокоит одна деталь, — примирительно сказал Торранс. У него были дела поважнее, чем рассуждения о прошлом и настоящем, главной его заботой была выработка стратегии. — Мне думается, можно со стопроцентной уверенностью утверждать, что противник еще не знает о запрете, наложенном Братством на полеты через их зону. Тем не менее то, что в последнее время там не появлялись корабли, должно было заставить их призадуматься. Кроме того, наш курс проходит так близко от известной нам бортудианской базы, что не заметить нас они не могут. Допустим, у них возникнут какие-то подозрения и они пошлют на перехват нашего корабля полдюжины своих, что тогда?
— Вероятность этого довольно мала, поскольку Коссалют заставляет свои проклятые патрульные корабли курсировать на большом расстоянии друг от друга, чтобы максимально увеличить возможность обнаружить добычу. Я сильно сомневаюсь, что он будет осторожничать, уж очень лакомый мы кусочек.
Ван Рийн легко поднял свою тушу. Космический полет в этом плане был чертовски приятен: можно поставить генератор гравитации на минимум и снова, как в далекой молодости, почувствовать себя почти невесомым и проворным.
— Вы, мой друг, в своем молочном возрасте не совсем понимаете одну вещь, а именно: вряд ли существует на свете то, в чем можно быть уверенным до конца. Нам всегда приходится иметь дело с вероятностями. Секрет успеха заключается в умении сделать правильную ставку, и сделать это в нужное время. Тогда можно быть уверенным, что в конце концов ты вырвешься вперед. Сейчас ваша очередь нести вахту, и я рекомендую вам освежить ваши теоретические знания — так будет легче убить время. В информационном отсеке есть отличная библиотека. Ну а я должен провести рандеву с фриледи Герардини.
— Мне чертовски хотелось бы научиться управлять своим экипажем так же, как это делаете вы, — мрачно проговорил Торранс.
Ван Рийн помахал огромной ручищей:
— А почему бы и нет, мой мальчик, почему бы и нет? Ты делаешь деньги и не доставляешь неприятностей компании, поэтому компания и не заглядывает тебе через плечо. Главная беда таких, как ты, самонадеянных мальчишек — это отсутствие инициативы. Когда ты станешь таким же бедным, немощным, ожиревшим стариком, как я, ты оглянешься назад и пожалеешь о том, что упустил свою возможность.
Каким бы слабым ни было гравиполе, а палуба стонала под ним, когда он уходил.

На экранах обзора переливался серебряный поток Млечного Пути, рубиново искрился Антарес, и изгибающийся край туманности, словно нимбом, окружала сиянием запутавшаяся в ней звезда. Ярче всех была Борту, желтая, словно червонное золото.
Корабль все так же летел вперед, как и последние две недели, посылая импульсы во всех четырех направлениях с частотой тысячи сигналов в секунду, и внутренняя атмосфера была насыщена таким напряжением, что, казалось, вот-вот может произойти взрыв.
Сидя на диване в кают-компании, Доркас картинно вытянула стройные ноги и приподняла подбородок движением, настолько отработанным, что для нее оно, очевидно, давно стало бессознательной привычкой. Она не могла оторвать взгляд от экрана.
— Какая прелесть, — сказала она высоким голосом. — От этого становится вдвое страшнее.
Ван Рийн растянулся возле нее, нацелив свой величественный нос куда-то вверх.
— Что там такого ужасного, моя маленькая синусоида? — спросил он.
— Они… ждут минуты, чтобы наброситься на нас и… Боже мой, и зачем я согласилась лететь?
— Если память мне не изменяет, ты что-то говорила о тайгроновой шубе и серьгах из пылающего камня.
— Ну, а если они все же схватят нас? — Ее холодные пальцы вцепились в его руку. — Что тогда будет со мной?
— Я уже объяснял тебе, что на всякий случай позаботился о том, чтобы обеспечить твой выкуп. Я также говорил, что, возможно, они не захотят его получить или, что еще более вероятно, после сражения от нас останутся рожки да ножки. Чтоб эти бортудианцы провалились ко всем чертям! Успокойся, прошу тебя.
Внезапно заработал интерком, и послышался встревоженный голос Торранса:
— В кильватере — корабль с мощным двигателем. Идет наперехват.
— Все по местам! — взревел Ван Рийн.
Доркас вскрикнула. Сунув ее под мышку, он бросился в свою каюту, на бегу заработав несколько царапин, швырнул фриледи на койку и велел ей пристегнуться. Затем, отдуваясь, он прибыл на мостик и, включив экраны внутренней связи, увидел Петровича и Сейиши в машинном отделении, в скафандрах, с лицами, блестевшими от пота. Торранс сидел, кусая губу, и дрожащей рукой настраивал приборы.
— О'кей, —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14