Ветер ворвался в ее тесно
сплетенные косы и развил их в маленькие серебристые ленты. Она еще не
выглядела страдающей от голода, но височные кости на ее лице обозначились
немного четче, на щеке виднелась темная полоса, а одежду составляли
мешковатые лохмотья, сшитые портными, которые никогда раньше не видели
человеческих фигур. Но лишившись своего королевского вида, она казалась
теперь Эрику даже красивее, чем раньше, может быть, потому, что теперь
стала ближе к нему? Или, может быть, потому, что ее нищета искренне
свидетельствовала о ее человеческой сущности?
- Нет, - процедил он сквозь стиснутые зубы.
- Не понимаю, - пожала плечами девушка.
- Прости, госпожа. Я просто думал вслух. Плохая привычка. Это иногда
случается на таких отдаленных планетах. Видишь одних и тех же людей так
часто, что они перестают быть желанными; начинаешь избегать их - и кроме
этого, конечно, людей всегда не хватает, так что многие работы приходится
делать самостоятельно, часто в течение многих недель. Зачем я это все
говорю? Господи, как же я устал!
Они остановились на краю взгорья. У их ног лежала скала, круто
опускавшаяся вниз на сотни метров к пенящейся реке. С другой стороны
ущелья поднимались снежные склоны гор, окрашиваемые солнцем в кровавый
цвет. Ветер протискивался в верхнюю часть ущелья, ударяя в лица землян.
- Я понимаю тебя. - Сандра серьезно посмотрела на Эрика. - Ты всю
жизнь вынужден был тяжело работать. У тебя не хватало времени на
удовольствия, на обучение хорошим манерам, культуре... правда?
- Времени не было ни на что, госпожа, - ответил он. - Я родился в
трущобах, в километре от старого порта на Тритоне. Только самые бедные
живут так близко от космодрома, где жизни нет от постоянного движения
машин, вони и шума, словно от землетрясения... Хотя к этому можно
привыкнуть, и это врастает в тебя, в твои кости. Половина моих друзей
детства уже мертва или сидит в тюрьме, а вторая половина хватается за
любую временную работу, не требующую квалификации, тяжелую и грязную,
которой никто другой не хочет заниматься. Но не надо мне сочувствовать.
Мне повезло. В возрасте двенадцати лет я стал практикантом у оптового
торговца мехами. Через два года я установил несколько контактов, которые
позволили мне найти такое же тяжелое и грязное занятие, только на
космическом корабле охотников за пушными животными, летящем на Рианон. В
свободные минуты я учился, и благодаря этому мне удавалось находить все
лучшую работу. И так далее, и так далее. Пока меня не поставили во главе
здешнего пункта по заготовке, мелкого предприятия, которое со временем,
может быть, начнет окупаться, но большого значения так никогда и не
получит. Однако, это все же был какой-то очередной шанс. И вот я здесь, на
вершине этой горы, подо мной лежит Диомед... И что теперь?
Он резко потряс головой, удивляясь, что иссяк запас его слов. Это
немного напоминало алкогольное опьянение. Хотя, может быть, нечто
большее... Не то, чтобы он искал сочувствия, но в глубине души он хотел
знать, понимает ли она его? Сможет ли понять?
- Ты обязательно вернешься домой, - тихо сказала она. - Такие, как
ты, выходят целыми из всех затруднительных положений.
- Хочется в это верить!
- То, что ты сделал, это уже героический поступок. - Она посмотрела в
сторону на тучи, проплывающие рядом с вершиной Оборх. - Я думаю, что никто
не сможет тебя удержать. Пожалуй, только ты сам.
- Я? - Его замешательство росло, и он уже хотел сменить тему. Эрик
погладил заросший щетиной подбородок.
- Ну да. А кто другой? Ты так быстро достиг столь многого. Может,
следует остановиться? Ты не задавал себе вопрос: как долго стоит
продвигаться в этой жизни?
- Не знаю. Я думаю, что так далеко, как только можно.
- Зачем? Стоит ли становиться большим человеком? Не будет ли
достаточно оставаться просто-напросто свободным? С твоим талантом и опытом
ты достаточно заработаешь на любой из колонизированных планет, где условия
жизни для людей получше, чем здесь. Например, на Гермесе. Не кроется ли в
этом стремлении к богатству и власти лишь желание насытить того маленького
мальчика, который когда-то плакал перед сном от голода в трущобах Тритона?
Однако, ты никогда не сможешь утешить того мальчугана, приятель. Он уже
давно умер, его уже нет!
- Ну... не знаю... Я думаю, что когда-нибудь заведу семью... Я хотел
бы дать своей семье нечто большее, чем средства на жизнь. Я хотел бы
оставить моим детям и внукам достаточное состояние, чтобы обеспечить им
будущее, чтобы они могли противостоять любым трудностям, если будет нужно.
- Значит, так. Я думаю, что... - Прежде, чем она отвернулась, Эрик
увидел, что кровь прихлынула к ее лицу, - что давние, энергичные князья
Гермеса были похожи на тебя. Было бы хорошо, если бы они снова взошли на
трон... - Неожиданно она быстрым шагом пошла по тропинке. - Довольно.
Лучше всего будет, если мы вернемся, правда?
Эрик пошел за ней, едва осознавая, что ступает по земле.

12
Ланнахи были готовы к битве. По зову свистунов Толка они собрались в
Сальменброке, и небо потемнело от их крыльев. Трольвен проложил себе
дорогу к Ван Рийну через клубок тел.
- Воистину боги неблагосклонны к нам, - горько сказал он. - В это
время года почти всегда дуют сильные южные ветры. - Он указал рукой на
безветренное небо. - Знаешь ли ты какие-то чары, призывающие ветер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58