Хосе оглянулся и вспомнил, как года два назад также встречал Нэнси около университета. Но тогда они еще не были женаты и маленького Шона не существовало.
– Он тебя еще любит? – спросил Хосе Висенте.
– Просто испорченный мальчишка, – отмахнулась Нэнси. – Типичный образец богатого, умного и удачливого парня, который не может смириться с поражением.
– А мне думается, вам вместе было бы хорошо, – небрежно заметил Хосе.
– Ну о чем ты говоришь! – усмехнулась Нэнси. Они подошли к стоянке автомобилей. Хосе сел за руль, а Нэнси устроила сына в детском креслице, закрепленном на заднем сиденье. Машина помчалась в сторону Нью-Хэйвена.
– К «Бэзилу»? – спросил Хосе Висенте.
– К «Бэзилу»! – подтвердила Нэнси.
А маленький Шон что-то радостно пролепетал.
В Гринвич они приехали на закате. Малыш крепко спал, и его передали с рук на руки няне. Это была еще молодая, приятная и спокойная женщина; вдова, вырастившая троих детей. Теперь она нянчила Шона и очень к нему привязалась. Звали няню Энни, и нашла ее Сандра Лателла. Благодаря Энни Нэнси могла спокойно учиться.
Сэл и Джуниор встретили Нэнси радостными воплями. Фрэнк и Сандра, немного постаревшие, немного сдавшие, согревались сердцем рядом с молодежью.
Между Нэнси и Хосе все осталось по-прежнему. Она была миссис Доминичи только на бумаге. В ее жизни мало что изменилось: она училась, растила сына, и ей многое надо было забыть. Хосе помогал Нэнси во всем, но спали они в разных комнатах.
Поздно ночью приехал какой-то грузовичок и нарушил сонный покой дома Лателлы. Потом тайна прояснилась: шофер выгрузил десять огромных корзин с цветами, отправленных на имя Нэнси Доминичи. К цветам прилагалась коротенькая записка:
«Сколько можно ждать! Мое терпение не безгранично. Тейлор».
Глава 4
Гора цветов не столько обрадовала, сколько рассердила Нэнси.
– Немедленно отошли их обратно! – заявила она Хосе на следующее утро.
Он расхохотался.
– Я слышал, от цветов отказываться не принято.
Хосе припомнил лицо интересного молодого человека, приславшего цветы; вспомнил о богатстве Тейлора, о его положении в обществе и образованности. Бывшему боксеру стало грустно, но виду он не подал, а как ни в чем не бывало добавил:
– Вообще впечатляющий жест. Если он хотел тебя поразить, то своего добился.
Нэнси даже раскраснелась от гнева.
– Ты что, никогда не сердишься? – спросила она мужа.
– Бывает…
– Не сердишься, когда твоей жене так неприкрыто оказывают знаки внимания?
– Нет, если жена не просит меня вмешаться, – ответил Хосе и, помрачнев, продолжал: – Ты же знаешь, на чем строятся наши отношения. Я принял такие правила, и хватит об этом.
– Но почему ты их принял?
– Ты меня попросила, а я соблюдаю договор.
– А если бы я передумала?
– Тогда твоя обязанность – предупредить меня.
– А твоя – заметить перемену и без предупреждения, – сухо отрезала Нэнси.
Хосе обнял жену, она попыталась вырваться, но не смогла.
– Я люблю тебя, – сказал он, – и согласился защищать. Но я не мальчик на побегушках, о которого можно ноги вытирать. Я женился на тебе, потому что ты сама попросила. А попросила потому, что приличная женщина не должна иметь внебрачного ребенка. Ты меня не хотела. Ты любила Шона и, думаю, уже никого никогда не полюбишь.
– Тебе все известно…
– Ну, об этом нетрудно догадаться, – произнес Хосе.
Он отодвинулся в сторону и бросил взгляд на свои огромные сильные руки.
– Ты рассердился, никогда тебя таким не видела, – улыбнулась Нэнси.
Хосе сел на стул у кровати, а она продолжала стоять.
– Ты очаровательная женщина, – продолжал он. – Но я никогда не буду навязываться тебе… и никогда не стану заставлять… Нет, я этого никогда не сделаю, даже если…
– …даже если тебе этого очень захочется…
– Не имеет значения, чего мне хочется, а чего нет, – помрачнел Хосе Висенте. – Ты забыла, как бросилась в объятия Шона? Ты не помнишь, что ты тогда чувствовала? Как ты желала его? Ко мне ты чувствуешь что-нибудь подобное? Разве ты меня любила и желала?
– Это правда: то, что я испытывала к Шону, мне больше никогда испытать не доведется. Однако теперь я поняла: любовь бывает разная. А если я скажу, что люблю тебя с первого дня, с того дня, когда мы встретились?
– Но ты никогда не желала меня.
– Я тебя всегда любила.
– Да, из чувства благодарности.
– Называй благодарностью то чувство, что связывает нас. Но это подлинное и глубокое чувство.
– Играть словами ты умеешь. Но я в Йеле не учился. Моим университетом была улица. И я признаю одну философию – философию здравого смысла. Неужели ты когда-нибудь чувствовала желание, видя это неуклюжее тело, этот расплющенный нос, торчащие уши и жуткие брови?
– Ты такой красивый! – со слезами на глазах прошептала Нэнси, нежно проведя рукой по лицу мужа.
– Не говори глупости, девочка, – возразил он. Она слушала, как он критически описывал собственную внешность, и ощущала в душе бесконечную нежность к Хосе Висенте. Казалось, впервые Нэнси всмотрелась в мужа. До этого она видела в нем лишь отца, а теперь перед ней предстал мужчина, мужчина сильный и привлекательный, достойный любви женщины.
Нэнси подошла к нему, закинула руки Хосе за шею и поцеловала. Он не отодвинулся, и губы его ответили на поцелуй.
– Я знаю, ты и пальцем не шевельнул бы для того, чтобы получить меня, – прошептала она. – Но сейчас я хочу тебя. Потому что ты меня любишь и всегда любил. Я хочу быть не только матерью, но и женщиной. Можешь называть это чувство благодарностью, но все равно это – любовь.
И тогда Хосе Висенте осторожно поднял ее на руки, положил на кровать и медленно раздел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97