Она приехала из Бостона, будет помогать управляться с ранчо. – Дэйн обернулся к ней. – А это Марша и Ральф Ротштейн. Они приезжают к нам уже пятый раз.
– Доброе утро, миссис Ротштейн и мистер Ротштейн, – улыбнулась им Кэтлин. – Надеюсь, вам нравится пребывание на «Дабл-Би».
– Нам здесь всегда нравится, – весело откликнулась Марша Ротштейн. – Нам было так грустно узнать про Беллу. Вам, наверное, очень ее не хватает.
– Да. – Улыбка Кэтлин дрогнула. – Надеюсь, вы поделитесь со мной своими воспоминаниями о тете Белле. Мне не довелось навещать ее здесь, а мне очень хочется побольше узнать о ее жизни и ее друзьях.
– Конечно, мы расскажем все, что помним. – Марша дружески улыбнулась в ответ.
– Могу держать пари, – кивнул Ральф, широко улыбаясь, – Белла была солью этой земли.
После Ротштейнов Кэтлин познакомилась еще с девятью семейными парами. Все они показались ей милыми людьми, которые явно радовались своему отдыху здесь. В тот момент, когда на пороге появилась последняя пара, Дэйн слегка подтолкнул Кэтлин локтем и, склонившись к ее уху, прошептал:
– Только улыбнитесь и кивните. Больше ни слова. Я хочу потом услышать, что вы о них думаете.
Кэтлин удивленно подняла брови, но пара приближалась слишком быстро, так что па вопросы времени не было. Женщина, миниатюрная брюнетка, была одета в джинсы и розовую джинсовую блузку с длинными рукавами. При ходьбе один рукав блузки чуть приподнялся, и Кэтлин заметила на запястье несколько темных синяков, словно кто-то крепко схватил ее за руку, не думая о том, что причиняет ей боль. Мужу женщины, высокому, внушительного вида человеку, в светло-коричневых джинсах и расшитой ковбойской рубашке, явно больше бы подошел деловой костюм-тройка. Непонятно почему, он сразу не понравился Кэтлин. Было что-то неприятное в том, как он держался, как вынуждал жену спешить за его большими шагами. Да и замкнутое, неприветливое выражение его лица не вызывало к нему симпатии. Нет, совсем непривлекательный мужчина.
– Доброе утро, миссис Беннинг, – вежливо поздоровался Дэйн с брюнеткой, но не протянул руку для пожатия. Когда он повернулся к ее мужу, Кэтлин заметила, что его улыбка стала и вовсе натянутой, – Надеюсь, ваш вечер прошел удачно, мистер Беннинг?
Мистер Беннинг слегка наклонил голову.
– Да. Вы прогнали нерадивую горничную, которая разбила флакон с духами моей жены?
– Я занимаюсь этим вопросом, мистер Беннинг. Отныне убирать вашу комнату будет сама старшая экономка.
Мистер Беннинг нахмурился, отчего его лицо стало еще неприятнее.
– Что ж, полагаю, это меня устроит. Вы можете лично поручиться за ее честность и надежность?
– Могу, – отрывисто произнес Дэйн. – Она работает у нас пять лет, и мы никогда не получали на нее жалоб.
– Это еще ничего не значит. Вы так же, как и я, прекрасно знаете, что некоторые люди слишком робки, чтобы пожаловаться. Даже если у них есть для этого причина.
Дэйн кивнул:
– Уверен, что вы правы. Но она, кроме того, жена местного священника. Не думаю, чтобы достопочтенный Дженкинс мог жениться на нечестной особе.
– Надеюсь. – Видно было, что слова Дэйна мистера Беннинга не слишком убедили. Прекратив разговор, он повернулся к жене: – Поспеши, Синтия. Если мы не поторопимся, то опять получим на завтрак холодные тосты.
Едва они отошли настолько, чтобы не слышать ее, Кэтлин обернулась к Дэйну:
– Кто они такие?
– Синтия и Джеймс Беннинг. Они впервые у нас. И, если это будет от меня зависеть, это их последний приезд сюда.
– Полностью согласна. У него очень неприятная манера общения, и к тому же я заметила синяки на руке у его жены.
– Вероятно, у нее их еще больше, только менее бросающихся в глаза. Он сильно пьет и, когда набирается, похоже, крушит все, что под руку попадет. Включая жену.
– Видимо, не зря он мне так не понравился, – нахмурилась Кэтлин. – Обычно у меня не возникает такой мгновенной безотчетной неприязни к кому-либо.
– Я тоже с первого же взгляда ощутил к нему неприязнь, – признался Дэйн. – Ладно, Кэтлин, вы остаетесь за главную, а я скоро вернусь. Марша жонглирует одновременно полной тарелкой и кружкой кофе, и если я не помогу ей, это плохо кончится.
Кэтлин улыбнулась вслед Дэйну, который спешил через всю комнату на спасение Марши. Он действительно всерьез заботился о гостях ранчо. Но тут же мысли Кэтлин вернулись к проблеме Синтии Беннинг: она считала себя обязанной ей помочь.
– Все в порядке. Справились с трудностями.
Вернувшийся Дэйн приветливо улыбнулся, и Кэтлин ответила ему искренней улыбкой. Кажется, она придумала, как помочь Синтии.
– Я тут размышляла о миссис Беннинг. По-моему, я сумею сделать так, чтобы ее муж не бил ее, по крайней мере пока они на ранчо.
– Как? – Дэйн с интересом посмотрел на нее. – Мы не сможем доказать, что между ними что-то неладно. Я уже спрашивал ее о синяках на запястье, и миссис Беннинг рассказала мне какую-то нелепую историю о том, как муж удержал ее, когда она споткнулась на лестнице. Она никогда не согласится подать на него жалобу… Если вы это имеете в виду.
Кэтлин покачала головой:
– Нет, имею в виду совсем другое. Я знаю, что большинство избиваемых жен боятся открыто говорить об этом. Кто живет рядом с Беннингами?
– Ротштейны. Они слышали, как Синтия ночью плакала. Ральф говорил мне об этом. Сначала они решили, что у нее ночной кошмар, но, когда это повторялось три ночи подряд, они заподозрили неладное.
– Как вы думаете, Ральф согласится немного нам подыграть?
Дэйн с любопытством взглянул на Кэтлин:
– Возможно. Но что вы задумали?
– Я хочу завязать разговор с мистером Беннингом и как бы между прочим упомянуть, чтобы он не волновался, если среди ночи услышит пейджер Ральфа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86