– Сибен Роуд – шоссе за Акатук. Здесь очень красиво.
Дорога сузилась, повороты становились все круче. Челси представила, как они, выехав за очередной поворот, врезаются во встречную машину, но, похоже, Хантера совсем не беспокоила такая опасность. Он гнал мотоцикл все быстрее и быстрее.
Челси внимательно следила за дорогой, петлявшей по холмам, но скоро у нее закружилась голова.
– Ты можешь немного сбавить скорость? Мотоцикл тряхнуло, Хантер включил вторую скорость, и они взлетели на новый холм.
Головокружение перешло в тошноту. Челси дернула его за пояс:
– Останови на минуту, Хантер. Он продолжал ехать.
Она прижала голову к его спине и закрыла глаза, надеясь, что если она не будет видеть скачущие холмы, то тошнота пройдет. Но через минуту ей стало еще хуже.
– Хантер! Мне плохо! – прокричала она и сильно дернула его за куртку. – Остановись немедленно!
Челси так и не поняла, что подействовало на него: услышал ли он отчаяние в ее крике или почувствовал толчки, но он свернул на обочину и резко затормозил. Челси успела лишь скинуть шлем и добежать до ближайших кустов, как ее буквально вывернуло наизнанку.
Она ненавидела тошноту. Ее доктор называл приступы тошноты здоровым признаком, указывающим на правильное развитие ребенка. Но доктору не приходилось корчиться в туалете или, как сейчас, над поросшей мхом землей, упираясь в нее трясущимися руками. И доктор не был одинок, как она. Челси не стала бы возражать, если бы рядом оказался кто-нибудь, хотя бы в качестве моральной поддержки, но ей было не на кого рассчитывать. Никто, кроме Сидры и ее доктора, не знал о ребенке.
Присев на корточки, Челси отвела прилипшие к щекам пряди волос и тут же вскочила, услышав голос Хантера. Он сочувствующе сказал:
– Там подальше есть ручей.
Теперь, когда слабость прошла, она услышала шум воды. Пробираясь по звуку через колючие заросли низкорослого кустарника, она наконец вышла к ручью и, присев на валун, умыла водой лицо.
О да, она ненавидела тошноту и знала, что приступ обязательно вернется к ней в конце дня, но теперь, не считая слабости в коленях, с ней было все в порядке. Одна или две мятные таблетки были бы сейчас очень кстати, но Челси не взяла их с собой и поэтому ограничилась полосканием рта.
Возвратившись, она обнаружила Хантера облокотившимся на мотоцикл. Его шлем висел на руле, ее – лежал на сиденье. Без тени насмешки или презрения он посмотрел на нее, ожидая, что она скажет, но Челси и сама не знала, как объяснить ему свою внезапную слабость. Свалить всю вину на Хантера она не могла. Если бы не ее беременность, им не пришлось бы останавливаться.
Отряхнув кусочки мха с колен, она взглянула на Хантера, но тут же отвела взгляд.
– Ужасная дорога.
Таким же тихим голосом, каким он сказал ей о ручье, Хантер поинтересовался:
– Все в порядке?
Она кивнула и посмотрела вдаль:
– Зачем ты так гнал? – Он ничего не ответил, и она добавила: – Ты мог бы ехать помедленнее.
– Ты говорила, что ездила на мотоцикле раньше.
– Я не обманывала тебя. – Челси показала пальцем на свой нос: – Его дважды выправляли после того, как я попала в аварию по собственной глупости. Мне было семнадцать лет, и я носилась на мотоцикле как сумасшедшая. А ты зачем так рискуешь жизнью?
Хантер скрестил руки на груди:
– Плохая наследственность. – Челси улыбнулась. – Смешно, да? – нахмурился Хантер.
– Смешно, правда смешно. Я была удочерена и до сих пор не знаю ничего о своих настоящих родителях, но никогда в жизни я не пыталась объяснить свои поступки плохой наследственностью. Проще всего сваливать все на наследственность, но ты сам должен быть хозяином своей жизни.
– Только не здесь. Здесь все определяет твое имя.
– По-моему, ты излишне скромничаешь.
Хантер занимал прочные позиции в "Плам Гранит", а теперь стал еще и генеральным подрядчиком на ремонт ее дома. Часто по вечерам и выходным дням она заставала его там за работой. Тогда Челси задумывалась, есть ли у него личная жизнь. Джадд говорил, что у Хантера есть своя квартира, где он живет один, но больше Челси о нем ничего не знала.
Она интересовалась им только из любопытства. Хантер Лав как мужчина производил на нее впечатление, но с Джаддом Стриттером сравниваться не мог.
Челси была рада, что Джадд не видел, как ее тошнило, тогда бы она почувствовала себя униженной.
– Ладно, я все еще работаю на тебя? – спросил Хантер.
– Конечно, – ответила она и, подумав, добавила: – Я хочу въехать в дом третьего июля.
– Это же почти на десять дней раньше срока!
– Я не прошу закончить ремонт к третьему числу, мне нужна только спальня и ванная комната. Я могу обойтись без кухни, но у меня уже нет сил жить в гостинице.
– Тебе нужна огромная ванна. Я не получу ее так быстро.
– Позвони поставщику. Нажми на него. Хантер покачал головой:
– Мне нужен месяц.
– Я уверена, что ты справишься и за неделю, если тебе не помешают детские голоса, – добавила Челси больше потому, что Хантер пытался напугать ее быстрой ездой.
У него потемнело лицо.
– Я бы не стал так шутить.
– Ты слышал голоса во время работы?
– Нет, но только потому, что в доме слишком шумно.
– Да хватит уже, Хантер. – Челси понимающе улыбнулась. Когда Хантер согласился заняться ремонтом в доме, то у нее почти не осталось сомнений, что все выдумки о голосах были его удачной шуткой.
– Подожди, вот поживешь там одна, тогда и услышишь. Голоса раздаются из потайного хода.
– Какого потайного хода? – насторожилась Челси.
– Он находится прямо за камином. Я и хотел его тебе показать.
– Потайной ход? – она попыталась представить себе его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173