– Кто бы сомневался! Вы просто ее копия. И упрямство тоже – заставили меня тащиться сюда и не отвечали на мои звонки. Но я обещал вашей матери исполнить поучение. – С этими словами он протянул ей объемистый конверт.Оливия растерянно уставилась на него. В свое время этот конверт мог бы полностью изменить ее планы на лето. Кэрол, наверное, приглашает их встретиться где-нибудь в Сан-Франциско, в Диснейленде. А может быть, в конверте мемуары Кэрол, вроде тех, что диктует Оливии Натали? И Оливия прочитала бы их на два месяца раньше, если бы не была так уверена, что ее преследует Тед. А если в конверте генеалогическое древо, имена родственников и предков?Оливия никак не решалась взять письмо дрожащими руками.– Почему она сама не привезла его?– Она умерла два месяца назад. Мне с трудом удалось узнать ваш номер телефона.– Умерла?!– У нее была больная печень. Я разыскал два адреса в Кеймбридже, но в одном месте сказали, что не знают, где вы, а в другом отказались дать мне номер телефона.– Умерла?.. – переспросила Оливия, совсем забыв о том, что этот человек провел в пути два дня.Томас Хоуп все еще протягивал ей конверт.– Там свидетельство о смерти и банковские счета. В машине у меня коробки.Оливия не взяла конверт, и он положил его на стол Анны-Мари и вышел в коридор, столкнувшись в дверях с Саймоном.– Кто это? – спросил Саймон, оглядываясь.Оливия тоже хотела это знать. Она выбежала на улицу к стоянке. Томас Хоуп открывал багажник автомобиля.– Откуда вы знаете мою мать? – спросила она.– Мы жили вместе.– Вы были женаты?Он поднял маленькую коробочку.– Не на Кэрол.– На другой женщине?– Моя жена не давала согласия на развод, – ответил он, вынимая коробку побольше. – Кэрол это знала. Я всегда был с ней честен. Куда это отнести?– Болезнь печени… Какая болезнь?– Какая бывает от пьянства. Разве вы не знаете, что она пила?– Нет. Она получала мои письма?– Все, что у нее было, находится в этих коробках. Так куда их отнести?– Я их отнесу, – сказал Саймон, забирая коробки.– Почему она не ответила мне? – продолжала спрашивать Оливия.Томас Хоуп потянулся за другой коробкой.– Наверное, считала, что не имеет на это права.Не имеет права? Мать всегда имеет право!– Она знала о Тесс?– Да, знала.Оливия оторопела.– Как она могла знать и даже ни разу не повидаться с ней?Саймон подхватил обе коробки и направился в офис. Томас захлопнул багажник.– Вот и все. Незадолго до смерти Кэрол перебрала все вещи. В этих коробках – фотографии и книги. Когда ей становилось лучше, она вязала, и здесь есть несколько связанных ею вещей. Она передала их вам. – Он нащупал в кармане ключи. – Завещания Кэрол не составила. Поверьте мне на слово, я привез вам все, что у нее было.Он открыл дверцу, сел в машину и завел двигатель.«Подождите! – чуть не крикнула Оливия. – Какая она была? Как выглядела? Что делала? Где работала? Вспоминала ли обо мне? Любили ли вы ее?»Но она продолжала молча стоять как вкопанная. Хоуп развернул автомобиль и выехал на дорогу. Саймон подошел и встал рядом.– Может, это розыгрыш? – проговорила Оливия, глядя на Саймона. – Вдруг она хочет посмотреть на мою реакцию?Подошла Натали с конвертом в руке.– Здесь свидетельство о смерти.Оливия нехотя взяла конверт и медленно распечатала его. Вместе с другими бумагами там лежала газетная вырезка с кратким некрологом. В числе ближайших родственников были названы только Оливия и Тесс.Оливия перечитала вырезку, горечь утраты и странная опустошенность захлестнули ее с новой силой.– Я всегда надеялась, что у нас были и другие родственники.Натали ласково тронула ее за плечо.– Мы чем-нибудь можем помочь? – спросила Сюзанна.Чем тут поможешь? Ничего уже сделать нельзя, да и звонить некому. Остается только сказать об этом Тесс, которая никогда не знала свою бабушку. Кэрол не стала частью их жизни. Оливия говорила о ней всегда в прошедшем времени, чтобы не заронить надежду в сердце дочери. А сама до сегодняшнего дня надеялась, что когда-нибудь три женщины разных поколений воссоединятся в счастливую семью.Но мечта так и осталась мечтой. Оливия внезапно осознала это с отчетливой ясностью, и ей захотелось… сделать хоть что-нибудь. Она перевела отчаянный взгляд с Саймона на Сюзанну и Натали.– Я… мне надо пробежаться, – сказала она и направилась к своему автомобилю.Саймон склонился к боковому стеклу.– Как ты? – спросил он с такой нежностью, что ей захотелось плакать.Оливия улыбнулась сквозь слезы:– Все нормально. – Она завела двигатель и, резко развернувшись, выехала со стоянки. Несколько минут спустя она подъехала к Большому дому, взбежала по ступенькам наверх, переоделась у себя в комнате в шорты и майку, спустилась вниз и побежала по дороге.Горячий воздух и полуденное солнце накалили мощеную дорогу, и от нее веяло жаром. Оливии было тяжело бежать – кололо в боку, болели ноги, но она не обращала внимания на боль, рассудив, что это лучше, чем сидеть в бездействии, окаменев от горя. Пот тек по ее лицу, и она вытирала его ладонью.Так она пробежала мимо дома Саймона, потом еще милю-другую, повернула на тропинку, ведущую на побережье. Тропинка постепенно сужалась и наконец, исчезла в каменистых утесах.Оливия побежала по валунам вдоль берега. Вдали на водной глади виднелось несколько яхт. Наверное, Тесс находится на одной из них. Но сейчас Оливия не готова с ней говорить о произошедшем. Волны разбивались о скалы, и соленые брызги долетали до нее, освежая разгоряченное лицо.Она замедлила бег и остановилась, тяжело дыша. Опустилась на камни и разрыдалась, прижавшись лбом к коленям.Оливия не помнила, когда плакала в последний раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105