– Судья Коуэн посоветовал вам возбудить гражданский иск против Эвери. Возможно, вам стоит предпринять что-либо в этом плане.
– Но у нас нет средств, чтобы заплатить адвокату. Мы сейчас только и существуем на пособие по социальному страхованию и на те гроши, что я зарабатываю в кондитерской. Если бы Роджера так не мучил его артрит…
– Вы можете найти юриста, который согласится представлять вас за процент от исковой суммы в случае выигрыша. Я могу порекомендовать несколько хороших адвокатов, специализирующихся по гражданскому судопроизводству. Уголовный приговор Эвери облегчит возбуждение гражданского дела против него. В этом я уверена…
Отвращение к самой себе охватило Фрэнсис, пока она втолковывала это старикам. Предполагая даже, что приглашенный за условную плату адвокат выбьет из Эвери большую часть присвоенных им денег, в результате такой победы Хортоны лишатся трети от всей суммы, то есть свыше ста пятидесяти тысяч, что в пятнадцать раз больше штрафа, наложенного на Эвери.
– А сколько эта процедура продлится? – спросил Роджер.
– Не знаю.
Фрэнсис не нашла в себе мужества признаться, что могут пройти годы, прежде чем супруги увидят в реальности хоть какие-то деньги. Даже если Хортонам повезет и их иск в суде будет удовлетворен в кратчайшие сроки, им придется еще биться за наложение ареста на имущество Эвери и форсировать его продажу. А сколько времени утечет впустую, если они увязнут в трясине апелляций! Про это болото даже подумать страшно, а предупреждать о нем стариков бессмысленно – они все равно мало что поймут в юридических хитросплетениях.
– Мне очень жаль… искренне жаль. – Фрэнсис отвернулась, чтобы не видеть, как слезы наворачиваются на глаза ограбленных супругов. – Я постараюсь подыскать вам подходящего адвоката. Существует еще и некоторая возможность добиться каких-то денег от «Программы помощи жертвам насилия». Эта организация обычно помогает финансово только жертвам физического насилия, но я прощупаю почву, и, может быть, они сделают исключение для вас. Почему бы нам не побеседовать обо всем этом завтра?
Чтобы успокоиться, она принялась собирать в папку разбросанные по столу свои бумаги.
– К какому часу завтра вы что-либо узнаете?
– Как можно раньше. Я позвоню вам домой. Обещаю. – Фрэнсис торопливо засунула оставшиеся бумаги в портфель и покинула чуть ли не бегом зал суда.
Ей хотелось, чтобы в ее кабинет вела какая-нибудь потайная дверь и она смогла бы избежать встречи с коллегами, стремящимися выразить свое соболезнование по поводу кончины ее мачехи, а при удаче еще и выведать какие-либо подробности. Раннее появление в своем офисе окружного прокурора Малкольма Морриса дало ей возможность проникнуть в здание суда и в кабинет незамеченной, но к десяти утра словесная мельница перемолола все слухи, домыслы и скудные новости. Поэтому всеобщее любопытство под видом сочувствия обрушилось на Фрэнсис с удвоенной энергией.
– Спасибо вам! Я ценю вашу поддержку, – бормотала она, проталкиваясь через заполненный коллегами холл.
Завернув за угол, она быстрым шагом устремилась по узкому коридорчику к кабинету специального агента Роберта Берка.
– Привет, Умник, – произнесла она, очутившись в тесной комнатушке без окон.
Умник восседал за металлическим столиком, накрытым газетой. В одной руке он держал надкусанный пончик, в другой – бумажный стаканчик с дымящимся кофе. Изрядный запас обсыпанных сахарной пудрой пончиков располагался перед ним на обрывке вощеной бумаги.
– Ты видел отчет судмедэксперта? – спросила Фрэнсис.
– Проглядел.
– И?
Фрэнсис сбросила со стула на пол груду папок с документами и уселась лицом к лицу с Умником.
– Хочешь? – Умник ткнул пальцем в пончик.
– Нет, благодарю.
Умник облизал кончики своих мясистых пальцев, затем водрузил на нос очки без оправы. Из верхнего ящика стола он достал листок и прочитал вслух текст, быстро скользя взглядом по строчкам и невнятно бормоча некоторые слова.
– Женщина, белая, возраст – пятьдесят один год, рост – пять футов девять дюймов, вес – сто девятнадцать фунтов. Раны и ссадины отсутствуют. Никаких следов ушибов и иных травм. Вероятная причина смерти – острая сердечная недостаточность.
Здесь он сделал паузу и продолжил уже громким, ясным голосом.
– Токсикологический анализ показал наличие в организме приблизительно восьмисот миллиграммов декседрина и следы фенилзина. – Умник отвлекся от текста и добавил: – Это натолкнуло меня на некоторые размышления.
Фрэнсис знала, что Умник обладает некоторыми познаниями в медицине, частично обретенными за годы работы в ФБР, частично благодаря тому, что его жена три десятка лет в должности старшей медсестры протрубила в отделении «Скорой помощи». Теперь следовало ждать, когда Умник изложит свои мысли на более понятном языке.
– Декседрин – это амфетамин. Он продается без рецепта и в основном используется как средство для подавления аппетита. Он входит в состав большинства таблеток, которые люди глотают, чтобы похудеть.
Клио всегда была худощавой. Она контролировала свой рацион, проявляя железную волю и жесткую дисциплину в том, что касалось физических упражнений.
– Ей незачем было сгонять лишний вес таблетками, – подумала Фрэнсис и произнесла это, как оказалось, вслух. Умник тотчас встрепенулся:
– Однако содержание этого снадобья в ее организме в десятки раз превышает дозу, обычно рекомендуемую для похудания.
– А что еще за лекарства ты назвал?
– Нардил – так именуется в продаже средство, содержащее фенилзин. Его выписывают пациентам в случае мозговых расстройств, от всяких фобий, для подавления страхов и ощущения паники, от всяческих глюков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123