— Я слышу клекот большой птицы, — прошептал Паук. — Она хочет мяса. Много сырого мяса!Мне хотелось треснуть безумца по голове. Треснуть так, чтобы он заткнулся, откусил себе язык… Я включил передачу и направил «тойоту» под арку. Мигала аварийка, рокотал дизель, что-то бормотал Паук.Микроавтобус проехал по неровному асфальту арки, выкатился на улицу. Посредине проспекта стоял милицейский «жигуленок» с включенной мигалкой. Я пристроился «в хвост»… поехали. Проспект был абсолютно пуст. На перекрестках стояли, перекрывая движение, гаишники. Чем-то все это напоминало кино. Наволочки с дырами, идиотская маска мертвеца…Мы ехали минуты полторы. Затем гаишный «жигуленок» показал левый поворот и свернул в проезд между домами. За детской площадкой стояли гаражи. Над гаражными крышами виднелись вертолетные лопасти, похожие на листья гигантской стальной пальмы. Кажется, они даже слегка покачивались. Мы обогнули гаражи и выехали на пустырь. Видимо, здесь затевалось какое-то строительство: лежали кучи гравия, песка, щебня, бетонные кольца и трубы, на краю застыл бульдозер. По периметру расположились бойцы «Града». В центре этого «пейзажа» стоял вертолет. До него было метров сорок. Но их нам предстояло пройти пешком, проехать на «тойоте» через этот «танкодром» нереально.Я заглушил движок. В наступившей тишине прозвучал голос Паука:— Большая птица… большая стальная птица. Она хочет мяса. Сырого мяса… человечины.За моей спиной послышался голос Негодяя:— Эй! Мы на месте… Слышишь меня?— Слышу хорошо. Есть проблемы?— На хрен здесь оцепление? Что за дела?— Оцепление только для того, чтобы не пускать зевак. Зря ты волнуешься.— Это вам надо волноваться, а не мне… Снимите своих бойцов, отзовите гаишников. Понял?— Хорошо, все сделаем… Нам самим ни к чему осложнения.Спустя несколько секунд гаишный «жигуленок» резко развернулся и уехал. «Градовцы» враз тоже исчезли. На пустыре остались вертолет и мы… Было очень тихо. Покачивались вертолетные лопасти, ветер нес через пустырь скомканную газету.Негодяй напряженно всматривался в темно-зеленый фюзеляж. Бормотал Паук…Негодяй снова поднес к губам, то есть к наволочке, рацию:— Эй, приятель, сейчас мы выйдем… давай без глупостей.— Мы же договорились. Для нас главное — жизнь заложников. Ты обещал отпустить.— Отпущу… не нужна мне обуза, мне экипажа хватит. Прощай.Негодяй прервал связь. Спиной, затылком я ощущал его неуверенность. Он нормально держался, но все равно я ощущал его напряжение, неуверенность и страх.— Ну, что, — сказал он через несколько секунд. — Пошли, что ли?Никто не ответил.— Пошли, — сказал он и тронул меня за плечо:— Ты первый, англичанин… Выйдешь и стой рядом.Я раскрыл дверцу и выпрыгнул на землю.…Мы шли к большой птице молча. Только Паук бормотал, бормотал, бормотал неустанно. На боку бетонного кольца он увидел изображение перевернутой пентаграммы… Он увидел и заорал:— Братья! Братья дают нам знак! Ты видишь, Негодяй?Негодяй не ответил. Он шел у меня за спиной, держал в правой руке пистолет, нес за спиной рюкзак с баксами. Он был очень напряжен. До вертолета осталось около двадцати метров. Тридцать — тридцать пять шагов… совсем ерунда!Потом осталось пятнадцать метров… потом десять… А потом вскрикнула Людмила. Я обернулся. Все остановились.Женщина сидела на земле, смотрела на ногу в замшевом сапоге с высоченным каблуком… На глазах выступили слезы.— Я… я упала, — сказала она. — Нога подвернулась.— Вставайте, — ответил Негодяй.— Я, кажется, не могу.Она попробовала встать и не смогла.— Вставай, мясо! — заорал вдруг Паук.Негодяй взмахнул рукой с пистолетом и сказал:— Ладно. Это уже в сущности не важно… пошли.— Нет, пусть она встанет… я возьму ее с собой. На ужин нашей птичке. Птица хочет сырого мяса.— Не дури, Паук. Пойдем, — произнес Негодяй, оглядываясь по сторонам.— Птице нужно мясо, — повторил Паук упрямо. — Вставай, тварь!Он направил на женщину обрез. Она все также сидела на земле, по лицу текли слезы.— Паук! — сказал Негодяй требовательно.— Вставай, — заорал Паук и взвел курки.— А пошел ты, сволочь! — выкрикнула вдруг женщина. — Стреляй, дерьмо. Стреляй! Плевала я на тебя… стреляй, сволочь!Паук медленно поднял обрез… И грохнул выстрел. Паук с простреленной головой медленно опустился на землю. По резиновой маске мертвеца текла настоящая кровь.И — с чудовищным грохотом, вздымая фонтаны песка — начали взрываться вокруг нас песчаные кучи. Вспышки ослепляли. За этим ярким — невероятно ярким! — светом уже бежали мощные фигуры в черном. Но я этого не видел. Ослепленный, оглушенный, я упал на землю. Через секунду в затылок мне уперся ствол автомата, сверху рухнуло не шибко-то легкое тело. Потом мне заломали руки и надели наручники.
* * * Когда я очухался, спросил:— Что это было — «Заря»? «Заря» — специальная светошумовая граната. Дает очень высокой яркости вспышку и невыносимой громкости звук.

— Нет, но в общем-то из того же ряда… Понравилось?— Нормально. А зачем меня-то повязали?— Так уж — извини, разбираться было некогда. Все поголовно в наволочках, А времени нет, счет идет на секунды. Не помяли?— Есть маленько. Ну да ничего, я борьбой занимался, к таким штукам не привыкать… А наволочка… что ж наволочка? Могли бы по одежде сориентироваться.— Нет, Андрей, не могли. Нельзя исключить, что преступники могут обменяться одеждой с заложниками. Такие случаи бывали. Так что лучше, как говорится, перебдеть,— Это точно, — согласился я.Так вот и закончилась история с урановым миллионом. Когда два с лишним месяца назад я встретился белой ночью со Славой Докером возле «Европы», я даже не мог предположить, как далеко она меня заведет…Арестованные Негодяй и Оборотень оказались сотрудниками милиции в прошлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13