Альбинос не замечал этого, как и едкого запаха горящей синтетики. Шоковая пауза затянулась. Дацык, не желая, чтобы ответственность за появление милиционера Альбинос возложил на него, развел руки в стороны, пожал плечами и пробормотал:
— Вот гость к нам пожаловал… Вот только откуда — ума не приложу!
— Лейтенант Рукомойский, — представился милиционер, снова вздохнул и добавил: — Уголовный розыск. Прошу документики на стол.
— А мы ничего плохого не сделали! — не вовремя обрела дар речи Лера.
— Охотно верю, — ответил лейтенант, сел за стол, снял кепи и тщательно протер влажную лысину платком.
Альбинос протянул ему два паспорта — свой и Леры. Лейтенант покосился на меня и Дацыка:
— Присаживайтесь пока… А то торчите, как вышки за колючей проволокой.
Мы сели рядом с Альбиносом и Лерой. Лавка под нами угрожающе заскрипела.
— Чем занимаемся? — спросил лейтенант, листая паспорт Дацыка.
— Спасательными работами, — тотчас ответил Альбинос. Я чувствовал, как он ерзает и сучит ногами. Наверное, давил на ноги Лере, чтобы та прикусила язык.
— Спасательными, — повторил лейтенант, открывая чистую страницу «Семейное положение» в паспорте Леры.
Моего паспорта он не спросил. Значит, знал, что тот уже в милиции… Напрасно я надеялся, что милиционер появился здесь для заурядной проверки документов. Он пришел за мной.
— Интересное имя, — произнес лейтенант, возвращая паспорт Альбиносу. Затем вернул документы Лере и Дацыку. — И как? Многих откопали?
Он поднял голову и уставился на меня. Я предпочел промолчать, чтобы ненароком не усугубить свое положение.
— Во всяком случае, трупы нам пока не попадались, — ответила Лера несмотря на то, что Альбинос отдавил ей все ноги.
— Это хорошо, — произнес лейтенант и только сейчас заметил сидящего поодаль Мураша. — А это кто?
— Это не наш, — ответил Альбинос, энергично раскуривая трубку. — Горнолыжник. Неудачно съехал со склона. Мы его тут малость подлечили. Он скоро уйдет.
— Эй, горнолыжник! — позвал лейтенант. — А документы у тебя есть?
Дацык начал нервно барабанить по столу. Лера терзала кончики волос, наматывая их на палец. Альбинос активно раскуривал трубку, окутывая себя дымом, словно почуявший опасность кальмар чернилами. Прихрамывая, к столу подошел Мураш. Он жутко улыбался одной половиной рта. Уцелевший глаз сверкал подобострастно. Мураш едва слышно поздоровался и протянул милиционеру паспорт.
— Ты что, жевал его? — удивительно точно подметил лейтенант. — Мятый, рваный, в слюнях… Разве можно так обращаться с документами?
Он посмотрел на фотографию, затем поднял взгляд на Мураша.
— Не похож. Что с лицом?
— Ударился, — ответил Мураш.
— Об угол стола, — добавил лейтенант. — И так десять раз подряд. Да?
Мураш, Дацык и Лера напряженно засмеялись. Тут на горизонте замаячила Тучкина с подносом, заставленным алюминиевыми тарелками.
— А это еще кто?
— Это тоже лишняя, — встряла Лера.
— Это наша кухарка, — пояснил Альбинос и выразительно посмотрел на Леру.
Пожалуй, только Тучкина обрадовалась появлению в лагере милиционера.
— Ой, у нас гости? — воскликнула она без тени напряжения и стала расставлять посуду. — Вы с нами ужинать будете?
Кажется, лейтенант ей понравился. Освободив руки, она тотчас принялась поправлять прическу, потом одернула телогрейку и пошарила руками по своей груди.
— Хорошо устроились, — оценил лейтенант. — Кухарка, горнолыжники…
— Стараемся, — поддержал разговор Дацык, полагая, что лейтенант не представляет никакой опасности. — Правда, работа изнурительная. Ледник тает на глазах. На нем не то что копать, даже ходить по нему опасно.
— Что ж, — произнес лейтенант. Он обвел всех взглядом и покачал руками, как крыльями, мол, пора и честь знать. — Не прощаюсь. Потому как мы еще наверняка увидимся.
Он встал из-за стола и опустил руку мне на плечо.
— Пойдем, Вацура Кирилл Андреевич! Нам пора. Альбинос кашлянул и нахмурился. У Л еры в изумлении вытянулось личико. Тучкина откровенно расстроилась:— Вы что ж, даже не поужинаете с нами? Дацык, пристально рассматривая тарелку, в которой дымилась гречка с тушенкой, произнес:
— Так не пойдет, товарищ лейтенант. Вацуру мы не отпустим.
Лейтенант усмехнулся и поправил на плече лямку автомата.
— Это почему ж вы его не отпустите?
— А потому что он главный руководитель спасательных работ. Мы без него как без рук.
— Слабый аргумент, — ответил лейтенант и хлопнул меня по плечу.
Я продолжал сидеть, словно был прибит к скамейке. Сейчас при помощи вульгарных рыночных отношений выяснится моя истинная цена.
— Хотите водки? — предложил Альбинос. Лейтенант презрительно хмыкнул.
— Залей водку себе в уши и услышишь пятую симфонию Чайковского. Не то вы говорите. Не то.
— А у нас женщина имеется симпатичная, — сказала Лера, кивая на Тучкину. — Фигурка — высший класс. Четвертый размер груди. А бедра! А талия! И незамужняя к тому же.
Не ожидавшая от Леры столь высокой оценки своих внешних данных, Тучкина зарделась и скромно поправила:
— Размер, конечно, не четвертый, а всего лишь третий…
Лейтенант брезгливо скривился и почесал щетину на щеке.
— Нам в отделение такие размеры целыми батальонами каждый вечер поставляют. Пошли, Вацура, пошли. Здесь несерьезные люди собрались.
— Хотите пять тысяч долларов? — выпалил, словно выплюнул жвачку, Дацык.
Лейтенант хлопнул ладонью по столу, отчего тарелки подпрыгнули, как клапаны в двигателе.
— Все! — решительно произнес он. — Базар закончен! Гражданин Вацура! Немедленно следуйте за мной!
— А пятьдесят тысяч долларов? — тихо, а потому до озноба убедительно произнес Альбинос, выпуская струйку дыма вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84