Боже, как она была красива! Он побежал вдоль берега, едва успевая держаться с ней наравне и не отрывая от нее глаз; споткнувшись о корни дерева, он растянулся во весь рост и до крови содрал коленку, поднялся, не проронив ни звука, и побежал дальше – только бы не упустить ее из виду. Небо в этот день было глубокого синего цвета, словно стекло на витраже.Напротив входа в гавань шхуна внезапно оказалась так близко, что Джон мог расслышать хлопанье спускаемых парусов. Под мотором на малом ходу судно вошло в залив, и раздался всплеск воды от брошенного якоря.К этому моменту Джон уже добежал до конца пирса и, с трудом переводя дыхание, смотрел на яхту. С правого борта шхуны спустили сверкающий катер и трап с отполированными до блеска перилами. В катер спустилось несколько человек.Первым сошел матрос в выцветших рабочих брюках из хлопчатобумажной саржи и рубахе из такой же материи, за ним – девочка в белом платье в сопровождении худой женщины в темно-синем. Последним спустился высокий мужчина в зеленой спортивной рубашке. Матрос придерживал катер у трапа, пока все не уселись. Когда они тронулись к берегу, Джон повернулся и вихрем помчался к дому, чтобы рассказать матери о прибытии дивных гостей.Барт уже видел яхту.– Сильвия, – сказал он жене. – Думаю, они здесь.Тодд Хаспер привязал своего пса к дереву и отправился на старинном «Форде» к гавани, чтобы поднять Джоргенсонов вместе с их багажом вверх на холм. Джон поехал с ним, а Барт и Сильвия остались ждать на веранде. Сильвия сидела с закрытыми глазами и казалось, что она спит, а Барт расхаживал взад и вперед. Когда «Форд» остановился у ступенек, Сильвия резко поднялась на ноги; Барт встал рядом с ней. Кен вышел из машины первым. Его рубашка ярко светилась на солнце; Барт бросил на Сильвию взгляд, но Сильвия головы не повернула. Кен, ставший более крупным мужчиной, чем можно было ожидать, глядел на нее снизу вверх; его широкое лицо, мощные плечи и застенчивая улыбка, несообразная со всем обликом, казались такими знакомыми… Он поднялся по ступенькам, не сводя глаз с ее лица, и сказал:– Привет, Сильвия! Привет, Барт!– Привет! – сухо промолвил Барт. – Рады видеть тебя снова.– Да, – подтвердила Сильвия.Кен повернулся и помог подняться по лестнице Хелен и Молли.Хелен было протянула руку, но отдернула ее назад, не будучи уверенной, насколько правильно для дамы подавать руку первой. Молли, стоявшая рядом, рассматривала кончики своих туфель. Наступил непродолжительный момент молчаливого замешательства, а тем временем Джон, помогавший разгружать багаж, взбежал по ступенькам и встал рядом с матерью.– Джон, – обратилась к мальчику Сильвия, – познакомься: это мистер и миссис Джоргенсон и их дочь Молли.Подняв голову, Молли улыбнулась, и ее хрупкое личико залилось теплым светом.– Рада познакомиться, – сказала она. Джон коротко поклонился в знак приветствия – манера, усвоенная им от отца, жест, который уже в четырнадцатилетнем возрасте он исполнял со свойственным его родителю налетом элегантности и грации, правда, его улыбка при этом оставалась мальчишеской.– Классная у вас яхта, – заметил он.– Пойдемте, я покажу ваши комнаты, – сказал Барт, и они направились через большую гостиную старого особняка. За ними с чемоданами в руках следовали Тодд Хаспер и Джон.Гостиная осталась почти в точности такой, какой ее помнил Кен, если не считать того, что старые дубовые панели выкрасили в белый цвет, а голову оленя над входной дверью сняли. Французские часы в угловом серванте с механизмом, ясно различимым под стеклянной сферой, и шахматы слоновой кости стояли на своих местах, как и двадцать лет назад, когда они казались Кену олицетворением изысканности и богатства. Сидевшие в гостиной дамы посмотрели на него, оторвавшись от вязания. Ковровая дорожка на широкой изгибающейся лестнице выглядела изрядно потертой, однако большие просторные комнаты, куда их привел Барт, оказались обновленными и готовыми к приему гостей – в каждой из них имелась современная ванная. Джон и Тодд Хаспер поставили чемоданы посреди одной из комнат, и Кен полез в карман. Какое-то мгновение Барт думал, что он хочет дать на чай Джону, но он выдал доллар одному лишь Хасперу и, повернувшись к мальчику, сказал:– Спасибо, что сделал мою работу за меня. Если хочешь посмотреть яхту, думаю, капитан охотно тебе ее покажет, пока он не ушел.– Спасибо! – сказал Джон и сломя голову помчался к пирсу.– Если что-нибудь потребуется, просто позвони мне, – сказал Барт, стараясь, как всегда, держаться вежливо, но без подобострастия.– Прекрасные комнаты! – воскликнула Хелен. – Какой чудесный вид! – Ее голос звучал слащаво и фальшиво.Сильвия улыбнулась одним ртом.– Ужин подают от шести до восьми. Не хотите ли поужинать сегодня за нашим столом? – все, что она говорила в этот день, звучало нескладно и неестественно.– Это было бы превосходно, – ответил Кен своим низким голосом.Сильвия избегала его взгляда.– Мы обычно начинаем в семь тридцать, – сказала она, – но дети чаще едят в шесть. Молли, не хочешь поужинать вместе с Джоном и моей дочкой Карлой? Ты познакомишься с ней позже, сейчас она купается с друзьями.– Большое спасибо, – сказала Молли. Только ее голос звучал, пожалуй, совершенно естественно.Весь остаток дня Хелен и Кен отдыхали в своей комнате. Вечером, садясь вместе с ними и Бартом за стол, Сильвия взглянула на загорелое лицо Кена и подумала: «Беда в том, что, с одной стороны, мы с ним чужие, а с другой – нет, мы слишком много знаем друг о друге и одновременно слишком мало». Хелен вела довольно нервную беседу с Бартом, отвечая на его галантные вопросы, на своем маловыразительном буффаловском наречии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82