Лили.
Хотя с их последней встречи прошло уже четыре года, Джорге узнал ее мгновенно.
Лили – живое воплощение своей матери в таком же возрасте, стройная, изящная, невероятно прекрасная, во всей свежести юности, которая на его глазах отцвела и увяла в Магдалене, когда годы взяли свое.
Лили. После всего случившегося, он не думал, что она когда-нибудь опять возвратится на Мандрепору, но теперь сообразил, что болезнь Отто заставила ее приехать сюда снова. Лили обожала отца, почти боготворила его. Никакие разочарования, никакие сердечные надрывы не были властны изменить ее чувства к нему. Ей, по-видимому, сообщили, что Отто умирает, и она прилетела, пока не поздно, чтобы помириться с ним.
Джорге широко улыбнулся. Краем уха он слышал, как бубнит Гарсиа, становясь все более крикливым, по Мере того как пунш развязывал его язык. Но теперь тот ПОЧТИ не досаждал ему – мелкое неудобство, не больше, крохотная неприятность, словно жужжание мухи на оконной раме.
Лили возвратилась, следовательно, игра продолжится. Он овладел и Магдаленой, и Лили – и Лили опять будет его. Джорге почувствовал вспышку возбуждения, кровь быстрее побежала в его венах, на затылке выступила испарина. Он облизал губы, неотрывно следя, как Лили идет по аэродрому к поджидавшей ее машине, не сознавая даже, что он наблюдает за ней.
Лили – возвратилась – и он возжелал ее так же сильно, как и прежде, захотел ее с неистовой жадностью, с какой жаждал всех хороших вещей в жизни, даже сильнее. Лили не купишь, как он покупает других женщин, ее надо завоевать, и от этого награда становилась несравнимо заманчивее. Но его не остановит ничто. Просто он с еще большей решимостью станет добиваться своего.
Джорге хотел получить Лили больше всего на свете. Л Джорге был таким человеком, который всегда добивался желаемого.
21
Вилла дремала в одуряющей жаре раннего вечера. Огненный шар солнца уже спускался в море, по жара не спадала. Она распространялась волнами от белой каменной дорожки, удерживая в воздухе сладко-дурманящие ароматы цветущих тропических кустарников, которыми была обсажена дорожка.
Лили чувствовала раскаленный камень через подошвы своих туфель и желала как можно скорее заменить их на пару резиновых шлепанцев, мечтала сбросить с себя шерстяные брюки и надеть просторный ситцевый сарафан. Но неудобство от неподходящей одежды не шло ни в какое сравнение с ее нервозностью и взвинченностью. Вот она и дома и скоро увидит отца. Этого она хотела больше всего, только ради этого и приехала сюда, а теперь, когда встреча уже неизбежна, ей хотелось почему-то оттянуть ее. В памяти вдруг ярко всплыли обстоятельства их расставания, годы разлуки усугубили взаимное непонимание. Но не только это пугало ее во встрече с отцом, а сознание того, что скоро она столкнется с реальностью не в воображении, а своими глазами увидит его больного и все разрушительные последствия его недуга. И тогда не останется места даже для малейшей надежды: ничего, кроме необходимости примириться с неизбежностью утраты.
Местный мальчик с ее чемоданом шел вслед за ней шагах в двух. Лили взглянула на него: улыбающееся смуглое лицо становилось все серьезнее по мере приближения к вилле, как будто невидимая тень в ярком предвечернем свете предвещала здесь неизбежную смерть. Лили Брандт, дочь бывшего офицера немецкой армии, внучка Винсенте Кордоба, политика и землевладельца. В ее жилах текла кровь аристократов двух цивилизаций. Благородное происхождение обязывало обуздывать свои слабости. Она обязана это сделать и ради самой себя.
Лили поднялась по невысоким ступенькам и широко растворила слегка приоткрытую дверь.
– Привет! – крикнула она. – Вот и я!
Ее уверенный и ровный голос повис в воздухе как полуденная жара. А потом резко отдернулась занавеска, отделявшая кухню, и оттуда выскочила Петси с распростертыми объятиями, с радостной улыбкой на живом коричневом лице, не зная смеяться ей или плакать.
– Мисс Лили! О, мисс Лили! Слава Богу – это вы!
– Петси! – Лили обняла ее, чувствуя, как полные груди вмялись при ее прикосновении подобно перезрелым дыням. От няни, от ее теплой смуглой кожи исходил привычный запах, который она запомнила с детских лет. – Так рада видеть тебя!
– А я вас, мисс Лили! О, как я рада, как я рада! У Петси, которая крепко прижимала к себе Лили, из глаз покатились слезы.
– Лили, – кратко, но с оттенком неодобрения, произнес голос с легким немецким акцентом. – Значит, ты добралась благополучно.
Лили еще раз сжала Петси и повернулась к Ингрид, как всегда невозмутимой.
– Привет, Ингрид. – Она быстро чмокнула ее в обе щеки, но без теплоты, которую выказала, приветствуя Петси: та все еще топталась рядом, вытирая кончиком фартука слезы.
– Спасибо, Петси, вы свободны, – распорядилась Ингрид, отпуская негритянку. Потом повернулась к мальчику, который в нерешительности стоял в дверях.
– Отнеси, пожалуйста, вещи мисс Лили наверх, Кэмми. Ты знаешь, в какую комнату.
– В мою прежнюю комнату? – Лили вдруг ужасно испугалась, что Ингрид все переменила в ее отсутствие – ей очень бы не хотелось этого.
– Конечно, – живо отозвалась Ингрид. – Ну, думаю, что тебе не терпится принять душ и переодеться.
– Да… но прежде я хочу увидеть папу. Где он?
– Он в гостиной. – Ингрид предостерегающе подняла руку, чтобы остановить Лили, которая направилась было туда. – Должна сразу предупредить тебя – он действительно сильно болен. Пожалуйста, не говори и не делай ничего такого, что расстроило бы его.
– Понятное дело! – резко отозвалась Лили. – Неужели я стану это делать.
– Его бы шокировало…
Лили не стала дальше слушать Ингрид и торопливо прошла мимо в направлении гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154