Ник заколебался, глядя на ее затылок. Провел рукой по ее шее и прижался губами к ее уху.
– Это правда.
Она замерла в его объятиях и, повернувшись в седле, чтобы посмотреть на него, еле слышно сказала:
– Ник.
Он ласково погладил ее по щеке.
– Я люблю тебя, Мередит. Я давно это знаю. Только такой дурак, как я, долго не мог признаться в этом.
У нее вырвался из горла приглушенный звук, похожий на рыдание, она обхватила руками его шею и прямо у всех на глазах поцеловала его. Вот вам и уединение.
Когда они оторвались друг от друга, чтобы вздохнуть, Ник провел пальцем по ее губам.
– Давай потрудимся над тем, чтобы заполнить ту детскую, которая так мила твоему сердцу.
Она широко улыбнулась и с сияющей улыбкой ответила:
– Мы уже потрудились, милорд.
У него замерло сердце, и он услышал свой задыхающийся голос:
– Ты хочешь сказать…
– Да, – ответила она, пристально глядя на него. – Ты доволен?
– Мередит, – выдохнул он, с нежностью беря в ладони ее лицо. – Не думаю, что еще может так переполнить радостью мое сердце. – Глядя в ее сияющие зеленые глаза, он чувствовал, что погибает… от счастья. – Я люблю тебя.
Она еще крепче обняла его шею и прошептала, касаясь губами его губ:
– Я люблю тебя.
Кто-то захлопал в ладоши, и они, отстранившись друг от друга, увидели тетушку Элеонору со съехавшим набок тюрбаном, она с азартом хлопала в ладоши, предлагая двум дамам присоединиться к ней. Обе женщины последовали ее примеру, и скоро весь церковный двор гремел аплодисментами. Ник сомневался, что все знают об истинном поводе для этих аплодисментов, кроме того факта, что лорд и леди Брукшир устроили весьма неуместное представление в церковном дворе Эттингема.
Но Ник знал этот повод.
Он был дома.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88