– Вы леди Брукшир?
Конечно, как заметила Мередит, это не была модная красавица блондинка. Могла ли это быть леди Дерринг? Эта девушка совсем недавно вышла из школьного возраста. Возможно, родственница?
– Да.
– Вы красивее, чем он говорил.
Мередит покраснела, сразу догадавшись, кто этот «он», и от сознания, что он обсуждал ее внешность, или, скорее, ее некрасивую внешность в обществе других людей, она почувствовала себя униженной.
Девушка прошла в комнату широким решительным шагом.
– Его неприязнь к вам сделала его слепым.
– Лорд Брукшир сказал, что ему не нравится моя племянница? – оскорбленным тоном спросила тетушка Элеонора. – Как это грубо.
– Тетя, – предостерегла ее Мередит.
– Но так и есть, – громким шепотом ответила тетушка Элеонора, как будто девушка, стоявшая перед ними, не слышала ни одного ее слова. – Мне все равно, что ты сделала, но это неслыханно невежливо с его стороны – опорочить тебя перед другими. Как только мы с ним встретимся, я скажу это ему.
– Не думаю, что мы увидим его в ближайшее время, – напомнила Мередит. Он с самого начала заявил, что терпеть не может светского общества. Она подозревала, что он не воспользуется своей принадлежностью к высшей знати и не станет в этом сезоне посещать все балы и вечера. Это и к лучшему. По крайней мере для нее. При встрече с ним она не смогла бы вынести этого холодного презрения в его глазах.
– О, он не сказал прямо, что ему не нравится леди Брукшир, но это было легко понять. Подозреваю, что не было даже дружелюбия.
– Будьте уверены, это взаимно, – пробормотала Мередит, напрасно стараясь изобразить равнодушие.
– Меня зовут Порция. И да, – добавила она, как будто они удивились, – моя мать была усердной читательницей Шекспира. Весьма неестественно и неженственно, как считает бабушка, чтобы женщина была любительницей чтения. Но она всегда не очень любила мою мать, называла ее аномалией женственности… и все потому, что она была ученой. – Леди Порция остановилась, чтобы перевести дыхание. – Я полагаю, что мы станем близкими подругами, поскольку мы с вами, если бабушка поступит по-своему, составляем один лот на аукционе. А ей это всегда удается, – с театральным вздохом закончила Порция.
– Бабушке? – переспросила тетушка Элеонора, у которой, казалось, закружилась голова от возбужденной болтовни девушки.
– Бабушка… это к кому вы пришли… вдовствующая герцогиня Дерринг.
– Герцогиня? – ахнула тетушка Элеонора и бросила ликующий взгляд на Мередит. – Какая удача быть представленной ко двору герцогиней.
– Да, удивительно, как лорд Брукшир добился этого, – заметила Мередит.
Совершенно очевидно, что они не могли быть любовниками, как она сначала предположила, если только Ника не привлекали женщины бабушкиного типа, а она не думала, что его вкусы распространяются на столь опытных и зрелых.
Так как же ему удалось убедить герцогиню стать патронессой такого ничтожества, как она?
– Шантажом, – коротко ответила Порция, явно определив направление мыслей Мередит.
– Что?! – в один голос воскликнули Мередит и тетушка Элеонора, это прозвучало чуть громче, чем следовало.
Порция заморгала и, казалось, решила выразиться несколько по-другому.
– Ну, не совсем шантаж. Думаю, это больше похоже на равноценную сделку.
– Что это за сделка? – спросила Мередит.
– О, лорд Брукшир был более чем справедлив. Он предложил вернуть имущество, собственность нашей семьи… практически все, что проиграл мой брат, в обмен на покровительство вам моей бабушки.
– Ну, – нерешительно заговорила тетушка Элеонора, – по-моему, лорд Брукшир более чем благороден.
– Это просто ужасно. – Глаза Мередит вспыхнули от гнева. – Это шантаж. Он навязал меня вашей бедной бабушке. У нее не оставалось выбора, кроме как стать моей патронессой. Как ей, должно быть, все это неприятно.
– Она не в восторге, но ведь это настолько незначительно, если подумать, что мы в обмен получаем средства к существованию. И бабушка уж совсем не «бедная». Она настоящая ведьма. Не жалейте ее. Эта женщина хочет продать меня, свою единственную внучку, на аукционе вопреки моим желаниям. Она работорговка!
– А что это за аукционный лот, о котором вы все время упоминаете, – спросила в недоумении тетушка Элеонора.
– Некоторые называют это ярмаркой невест, но это в чистом виде невольничий базар. – Девушка воинственно уперлась кулачками в бедра. – Единственно, чего не делают дебютантки, так это не позволяют предполагаемым женихам осматривать их зубы.
Мередит не смогла сдержать улыбку. Возможно, впервые за много недель.
– Может быть, стоит посмотреть на это с другой точки зрения? – предложила она.
– Это как? – Порция склонила голову набок.
– Так, что это мужчины выставлены на аукцион. Нам принадлежит исключительное право сказать «нет».
Порция невесело рассмеялась.
– Возможно, у вас есть, а у меня нет. За меня будет решать бабушка. Принять предложение или отклонить. И я не думаю, что и у вас есть такое право, когда дело дойдет до этого. Лорд Брукшир рассчитывает, что вы примете первое же сделанное вам предложение, и он покончит с этим.
– Он так и сказал? – Мередит с негодованием сжала свой ридикюль.
– Более или менее.
– Решать буду я, – твердо заявила Мередит, впиваясь ногтями в мягкую ткань ридикюля.
– Но ты кого-нибудь выберешь? – взволновалась тетушка Элеонора. – Это входит в соглашение, дорогая.
– Да-да. Я выйду замуж в этом сезоне. Потому что я должна. – Она помахала рукой. – Но я займусь этой охотой по-своему.
Порция усмехнулась:
– О, мне это нравится. Охота. И мы охотники, а не дичь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88