– С боцманом все улажено. Сеньор пилот приказал ему проследить, чтобы никто не входил в среднюю каюту, пока вы не закончите порученные вам вычисления… А помогать вам будет сеньор эскривано. Сеньор маэстре тоже обо всем предупрежден… Сейчас сеньор пилот уже, очевидно, дожидается вас с сеньором Гарсиа в средней каюте.
– Вы могли хотя бы поцеловать мне руку в благодарность за то, что я так много о вас думаю! – крикнула сеньорита вдогонку Франческо.
Но тот уже на пороге средней каюты столкнулся с пилотом.
– Ну, Руппи, можешь хоть до самого вечера беседовать с эскривано, – сказал пилот весело. – Исландские саги я слыхал уже много раз и от него и от Бьярна. Такое далекое прошлое меня мало интересует… Но вот эти крошечные ирландские молитвеннички! Уж на что я мало разбираюсь в таком искусстве, но, когда сеньор Гарсиа мне разрешает, я разглядываю их часами… Пойду-ка разыщу эскривано… Он мог и позабыть, что ты его дожидаешься.
Не входя в каюту, Франческо с огорчением оглянулся.
Сейчас было бы просто смешно вернуться, чтобы поцеловать ей руку… Интересно, слышал ли сеньор пилот ее слова?
Со вздохом Франческо перешагнул порог.
Ждал он недолго. И, как только у двери раздались шаги, он поднялся, чтобы встретить сеньора Гарсиа. Вошла, однако, сеньорита.
– Сеньор Франческо, куда, по-вашему, мы сможем добраться на «Геновеве»? – уже с порога спросила она и улыбнулась: до того растерянный вид был у Франческо Руппи.
– Я полагаю, что мы доберемся до Кастилии… Так? – неуверенно спросил он. – Правда, сеньор капитан пообещал мне однажды, что «Геновева» побывает даже за океаном… Но это, кажется, была шутка?.. А может быть, мы вернемся в ту страну, откуда «Геновева» начала плавание?
После каждого вопроса Франческо взглядывал на сеньориту, но та каждый раз отрицательно качала головой.
– Сеньор Франческо, пока мы здесь одни… Не краснейте, пожалуйста, сеньор Гарсиа придет, вероятно, через минуту… Сегодня вам выпала большая удача: не покидая «Геновевы», совершить замечательное путешествие по северным странам… Думаю, что даже ваши учителя из Сен-Дье не смогли бы рассказать вам о них так подробно, как наш эскривано. Но до его прихода я хочу узнать: хорошо ли вы знакомы с библией?
– Еще в детстве матушка учила меня молитвам… Рассказывала об апостолах… В школе при монастыре я узнал ненамного больше… Да и пробыл я там недолго. Правда, после смерти отца мы с матушкой каждое воскресенье ходили в церковь Благовещенья при монастыре… А вот проповеди отца Паоло, настоятеля, я помню до сих пор… О святой Елизавете… О благовещении…
– Это евангелие, а я говорю о библии. О царе Соломоне, о древней Иудее, о стране Офир вы когда-нибудь слыхали?
– Если вы читали мои дневники, то, может быть, обратили внимание на то, что господин мой адмирал просто бредил страною Офир. Ему думалось, что он достиг ее и привезет в Кастилию такие же несметные богатства, какие привозил из страны Офир царь Соломон. Очевидно, не очень вразумительно было у меня обо всем этом написано, если вы, сеньорита, не поняли, что господин мой был очень болен и часто бред принимал за действительность. Потом, расставшись с ним, вернее, не находясь уже под влиянием этого сильного и вместе с тем слабого человека, я понял, что и страна Офир, и пуп земли, на который мы якобы взобрались, – это такие же выдумки, бредни, как «Государство Иоанна Пресвитера», как плавающий по водам остров Святого Брандана… Или даже как Острова Молодости – Бимини, на поиски которых король Фердинанд предполагал отправить Понсе де Леона… Ведь только смерть короля помешала этой экспедиции…
– Значит, с Библией вы все-таки незнакомы, – сказала сеньорита. – Тогда мне следует до прихода сеньора Гарсиа прочитать вам несколько строк из «Книги царств» и «Паралипоминон».
Так как Франческо беспомощно развел руками, девушка его успокоила:
– Вы все поймете, Библия переведена на кастильский язык.
Франческо невольно огляделся по сторонам… Что-то словно дрогнуло в нем.
Что он испытывал сейчас? Тревогу? Страх? Волнение? Да, пожалуй, волнение… Волнение, охватившее его при воспоминании об очень давней поре его детства.
…Матушка раздувает огонь в камельке и один за другим швыряет в печурку листы, вырванные из толстой книги, которую забыл ночевавший у них монах. А может быть, нарочно оставил на скамье свою Библию? Когда матушка принесла ее настоятелю, отец Паоло, перелистав святую книгу, велел немедленно сжечь и Библию и листочки, которые то тут, то там были сунуты между ее страницами.
«Мерзостный монах (да и монах ли то был?!), безбожник, бродяга, начал переводить Библию на итальянский язык!»
До сих пор помнятся Франческо возгласы отца Паоло. «Переводят святое писание на разные языки! Подсовывают святые тексты людям темным и невежественным, а те начинают их толковать каждый по-своему! Ересью заражен почти весь христианский мир! Вот откуда землетрясения! И Везувий, который был спокоен чуть ли не с языческих времен, вдруг начал дышать парами! – негодовал отец Паоло, воздевая руки к небу. – Господь покарает и соблазнителей и тех, кто слушает их! Попомните: Везувий еще при моей жизни начнет извергать дым, и пламя, и раскаленные камни!»
Матушке было велено шесть дней соблюдать строгий пост, а на седьмой явиться к исповеднику и покаяться в своих грехах.
«Да, этот день, как видно, крепко врезался мне в память!» – уже с улыбкой подумал Франческо.
Пока Франческо предавался воспоминаниям, сеньорита успела выдвинуть один за другим все ящики стола и наконец нашла то, что искала.
Вытащив несколько сложенных вчетверо листков бумаги, она, расправив, разложила их перед собой на столе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101