Жан-Поль сказал, что у вас дружеские отношения. Он позвал меня, и я приехала.
Челси смотрела на нее с презрением и злостью.
– Ты приняла его приглашение и даже не хочешь извиниться?
– Это почему же я должна извиняться? В конце концов, я там была не единственной. – Карен отвернулась и подошла к духовке. – Я надеялась, что ты не узнаешь об этом, но на самом деле мне безразлично. В конце концов, мы рождены женщинами. Я не буду перед тобой отчитываться. – Карен холодно посмотрела на нее.
Челси почувствовала, словно ей дали пощечину. Ее дружба с Карен прошла через годы, но сейчас с болью в сердце она осознала – все кончено. Очевидно, Карен не только не волновало, что Челси знала о ее отношениях с Жан-Полем, более того, она хотела заставить ее ревновать.
Челси медленно попятилась назад. Слезы навернулись ей на глаза. Вот он – последний день их дружбы. Но пусть этот день не станет для Карен днем триумфа.
Челси сделает все, лишь бы ее бывшая подружка не чувствовала себя победительницей.
Когда Жан-Поль спросил Челси, готова ли она выходить, она кивнула и встала из-за стола. Уходя с ним, Челси поймала на себе острый, как кинжал, взгляд Карен.
Когда они подъехали к гостинице, Челси, сославшись на головную боль, отказалась подняться к нему в номер: ничто не могло заставить ее лечь в постель, на которой еще днем лежала Карен.
Вернувшись домой, она всю ночь пролежала, думая о том, стоит ли ей лететь в Париж, стоит ли ей, как и прежде, доверять Жан-Полю, который в один день переспал и с ней, и с ее подружкой. Но в Париже главным для нее был Менэйр, а не Жан-Поль. К тому же ей было бы трудно оставаться в Далласе сейчас после предательства Карен.
К утру Челси твердо решила ехать.
Глава 25
Париж был большим городом. Он возбуждал и вдохновлял. В детстве Челси бывала в Париже, но город, показанный ей Жан-Полем, оказался совсем другим. Она влюбилась в маленькие улочки с их крохотными кофейнями и молочными магазинчиками, словно из прошлого века. Старые особняки и древние мостовые заставили забыть о времени, о бешеном ритме истории…
Одним из любимых Челси мест стала галерея Вивьен, где в конце семидесятых еще никому не известный выставлялся Жан-Поль. Со временем он рассказал ей, что эта улочка принадлежала художнику по имени Хугует Спенглер. Поначалу Спенглер выставлял здесь прямо на мостовой работы известных и неизвестных художников, и только уже потом появилась галерея. Жан-Поль нашел ей квартиру над антикварным магазином на крошечной улочке под названием Руа Бенон. На этаже была еще одна комната, которую занимали новобрачные. Челси все это понравилось с первого же взгляда.
Жан-Поль жил рядом через квартал в более фешенебельном районе Руа Делакруа. Он занимал двухэтажный небольшой особняк. Казалось, что люди постоянно и днем, и ночью заходили в его дом, но когда он хотел работать, то запирался на верхнем этаже и ни с кем не общался.
Челси не испытывала такого спокойствия со времен окончания колледжа, но она не наслаждалась покоем, а учила французский язык. Ей казалось, что ее школьный французский совершенно отличается от теперешнего.
Когда Челси собиралась впервые встретиться с Менэйром, она безумно волновалась. И если бы не Жан-Поль, ей, наверное, так и не удалось бы постучать в дверь к великому художнику. Их встретила полная женщина. Она улыбнулась, узнав Жан-Поля, и пригласила их войти в дом.
Пройдя в кабинет, Челси решила, что там никого не было. Однако в дальнем углу послышался шорох, и из-за холстов показался пожилой человек. Менэйр – его ни когда не называли иначе – в свои восемьдесят лет хорошо выглядел: несмотря на возраст, его глаза были молодыми и ясными. Он осмотрел ее внимательно, затем, улыбнувшись, сказал:
– Вы и есть та самая женщина, о которой мой друг так часто рассказывал.
С облегчением она услышала, что тот говорит по-английски.
– Судя по всему, да. Меня зовут Челси Кэвин.
Жан-Поль улыбнулся своему старому учителю и сказал:
– В ней что-то есть. В противном случае я бы не стал просить вас посмотреть ее работы. – Он опустил на пол картины, которые все это время держал в руках. – Здесь, конечно, не все, но этого довольно, чтобы иметь представление о ее способностях.
Челси с нетерпением наблюдала за Менэйром, разглядывавшим молча одну картину за другой.
– Да. Работы многообещающие, – сказал он, пристально посмотрев на художницу, – Жан-Поль поступил правильно, пригласив вас сюда. Мы будем много работать. Я старый человек, и у меня осталось мало времени. И я не собираюсь тратить его впустую, занимаясь с ленивым студентом.
– Это мне подходит. Я хочу учиться и буду работать столько, сколько нужно.
Менэйр жестом показал Жан-Полю, чтобы тот сложил картины.
– Мы начнем завтра утром, – сухо сказал он. – Жду вас в семь.
Челси поблагодарила его, и они расстались. – Он собирается учить меня! – заплакала Челси от радости, когда они вышли на улицу. – Он действительно хочет меня учить?
– А ты что, сомневаешься?
– Да. Это слишком здорово, чтобы быть правдой. И потом он мне не сказал, понравились ли ему мои работы.
– Менэйр никогда не раздает бесполезных похвал. И никогда не тратит время на то, что ему неинтересно.
– Он намного старше, чем я думала. Сможет ли он со своим здоровьем учить меня? Ведь это требует много времени и сил.
Жан-Поль улыбнулся:
– Он бы не стал ничего обещать, если бы не чувствовал в себе силы. В нем еще большой запас энергии.
– Подумать только! Я ученица Менэйра!
– Это надо отметить. Я позову своих друзей, и будем праздновать всю ночь.
Челси лишь счастливо засмеялась в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131