Несмотря на свое обычное похмелье, он помнил о том, что в воскресенье состоится прощальный завтрак Мэг. Артур был немногословен, а когда Мэг попросила его представить ей счет за проживание в гостинице, он, чуть не плача, затряс головой.
– Я не могу поверить в то, что твоя мечта поселиться здесь оказалась несбыточной. Ведь ты хотела купить, как его там, «Старый магазин».
Артур ни разу не произнес имя Питера, но Мэг представляла, какие сплетни уже ходили за ее спиной. Ситуация казалась идеальной: два художника собираются жить в огромном доме, которого вполне достаточно, чтобы завести семью. Очевидно, все думали, что Питер соблазнил ее и бросил. Отчасти они были правы, но она давала себе отчет в том, что во всем случившемся есть доля и ее вины.
– Из моей затеи вряд ли получился бы толк, – недвусмысленно заявила она. – Вы поймите, что с тех пор, как я приехала сюда, я не сделала ни одного рисунка. Очевидно, это не вполне подходящее для меня место.
– Ты говоришь ерунду. Это то место, где ты почти родилась. Значит, здесь ты и должна была остаться жить.
Мэг не возражала, а Артур, некоторое время задумчиво глядел на окутанное туманной дымкой здание спасательной станции, затем, оставив ее, поплелся на кухню, безобразно переваливаясь с ноги на ногу, как медведь.
Позавтракав, Мэг отправилась наверх, где собиралась закончить укладывать свои вещи. В эту последнюю неделю она почти не появлялась на улице, опасаясь случайно наткнуться на Питера. Было бы неплохо напоследок побродить по гавани, но, глядя на непрерывно льющийся дождь, она передумала. Долго тянулось утро. Затем наступил полдень. Усевшись на подоконник, Мэг стала наблюдать через окно, как мальчишки карабкались через скалы и спускались к спасательной станции. И как же ей жить дальше? Если каждый встречающийся на ее пути человек будет напоминать ей о дядюшке Седрике, тогда она никогда не сможет выйти замуж. Но самое ужасное заключалось в том, что она никак не могла начать свою творческую карьеру.
Открыв свою сумку, Мэг вытащила дневник. Последние пять недель она лишь бездарно теряла свое время. Она вспомнила про то, какое неизгладимое впечатление у нее оставила встреча с Кихолом, Питером, то приподнятое настроение в связи с покупкой дома, позирование, длинный, тяжелый переход до Сент-Айвса, пугающие своими огромными размерами полотна Джеральда Скейфа и тот последний день в студии, когда Питер наконец открыл свои карты. По его словам, дружба не может остаться на уровне товарищеских отношений… Но почему же нет? Почему она должна так неожиданно, как захватчик, обрушиться на твою голову? Мэг снова пролистала дневник. Она должна честно признаться себе в том, что Питеру постоянно хотелось чего-то большего, и он как будто бы пытался выяснить, чем же можно пощекотать свои нервы.
Закрыв дневник, Мэг невесело засмеялась, подумав о том, что Питер так и не нашел, чем же можно расшевелить ее. Мэг оставалась такой же, какой была раньше, без признаков какой-либо таинственности. Отложив в сторону дневник, она взглянула на часы. Прошел всего час с момента, когда они завтракали с Артуром. Мэг с отчаянием подумала, как медленно тянется время, затем поднялась, одернув свою юбку из тяжелого твида, и решительно надела свитер. Отправившись вниз, она решила взять у Артура воскресные газеты, которые прочтет, сидя за чашкой кофе, удобно устроившись в кресле. А потом, может быть, и вздремнет.
Проходя по залу, Мэг заметила разговаривавшего по телефону Артура. Увидев, что Мэг ждет его, он сказал:
– Ну ладно, мне нужно идти, – и положил трубку. Мэг извинилась:
– Я только хотела попросить вас приготовить мне чашечку кофе и газету, которую я могу почитать, сидя в кресле. Поэтому не было никакой необходимости прерывать свой телефонный разговор.
– Разговор был не особенно важный. Так что можешь проходить, а я сейчас присоединюсь к тебе.
Но в голосе Артура Мэг уже не заметила ноток подавленности по поводу ее предстоящего отъезда. Да, это обстоятельство слегка удручало ее. Усевшись на краешке софы, Мэг глядела на огонь, все больше погружаясь в воспоминания.
После ленча – ростбифа и пудинга – Мэг уже было собиралась подняться наверх в свою комнату, чтобы слегка вздремнуть, когда перед ней неожиданно появился Питер.
Артур больше не показывался после того, как принес кофе. Мэг, однако, поняла, что именно Артур вызвал его сюда. Сначала она поднялась, но затем снова уселась на софу. В кофейнике еще оставалось немного кофе, и, налив немного в чашку, Мэг подвинула ее Питеру.
Но Питер, отказавшись от предложенного кофе, сразу же спросил:
– Ты что, уезжаешь?
Выражение лица Питера было довольно злым, и это обстоятельство еще больше усилило желание Мэг поскорее уехать отсюда. Эту проблему было не так-то просто решить, и если он пришел сюда с обещанием больше не докучать ей, то она все равно не поверит ему и уедет. И все же… он очень нравился ей. Она… любила его… Поэтому знала, что ей будет нелегко устоять перед его уговорами.
– Да, – ответила она, – уезжаю. Он не стал присаживаться.
– Надо было мне сразу уйти. И я уйду. Зачем тебе нужно перечеркивать все свои планы только из-за того, что… ты меня терпеть не можешь?
Мэг ответила шепотом:
– Тебе хорошо известно, что причина вовсе не в этом.
– Будь благоразумной, Мэг! – Оперевшись на спинку стула, он, пристально глядя ей в глаза, сказал: – Распаковывай свои чемоданы. Ты слышишь? Я уеду в Ньюлин, и мы никогда больше не встретимся.
– Но мне нужно ехать в Плимут. Я действительно должна ехать, Питер. И на этой же неделе я собираюсь в Эксетер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165