Ты не смотрела за ней и погубила прекрасную девочку! Ты разрушила ее жизнь!Ярость охватила Линн:– Слушай, ты, со своими дутыми обвинениями! Я могла бы и сама обвинить тебя кое в чем в свое время, если бы захотела, и мои обвинения не были бы дутыми! Ты чертовски хорошо знаешь, что…Словно подброшенный пружиной, Роберт вскочил и, схватив ее за плечи, встряхнул:– Если бы ты не была беременна, я знаю, что бы я…– Убери свои руки, Роберт. Ты делаешь мне больно. А теперь оставь меня одну, слышишь?– Проклятый сумасшедший дом, – бормотал он, уходя. – Я буду рад убраться отсюда утром.Она легла, надеясь заснуть. Гнев был бедствием для нее. Многим людям он давал заряд энергии, но ее он изматывал. Она все еще не спала, пока Роберт раздевался и укладывал последние мелочи. Она слышала, как лопнул его шнурок, когда он разувался, сев на постель. Она слышала, как он возился при слабом свете ночника в поисках другого шнурка.Когда он наконец залез под одеяло, она не повернулась к нему.Утром, когда Линн проснулась, он уже уехал.Утро было сказочное. Оно превратило вид, открывавшийся из окна кухни, в японскую гравюру: хрупкие черные ветви на гребне холма, четко вырисовывавшиеся на фоне неба. Линн смотрела на них без восторга: в этот день ничто не могло доставить ей удовольствия. Ничто не могло. Слабая тошнота подступила к горлу, и она отодвинула от себя чашку. Слишком много кофе. Слишком много тяжелых мыслей.В доме было тихо, и гул этой тишины навевал невыносимую печаль. Она встала и неуклюже понесла свое располневшее тело к ежедневнику на столе. Ничего на сегодня, кроме ежемесячного визита к гинекологу, который будет ворчать, что она не набрала вес. Несколько лет назад вас ругали, если вы его набирали. Кроме этого – лишь несколько мелких дел и покупки. Обед с Джози вычеркнут, потому что Джози простудилась, и это было как раз кстати, так как Линн не была расположена к общению.Доктора Руперта куда-то вызвали, и Линн пришлось идти к его коллеге, мужчине моложе ее по возрасту, волосы которого, волнами спускаясь до плеч, касались белого халата. Подобная прическа вышла из моды еще в восьмидесятых, но теперь, в девяностых, явно опять завоевывала популярность. Завернувшись в белую простыню, она сидела на краю стола для осмотра, наблюдая за врачом, пока он делал свои записи.– Ага, тошнота в прошлом месяце. А сейчас как? – задал он вопрос.– Все еще случается время от времени.– Это необычно на шестом месяце.Я знаю. В прошлые разы этого не было.– Тут также сказано, что вы чувствуете себя непривычно усталой.– Иногда. – Ей не хотелось говорить. Закончил бы он с этим и отпустил бы ее! – Я гораздо крупнее сейчас, чем когда носила предыдущих детей, поэтому, я думаю, что дело просто в лишнем весе.Вид его выражал сомнение:– Может быть. Но ваше кровяное давление этим утром выше нормы. Не слишком сильно, но все-таки. Вы можете указать какую-нибудь причину?Встревоженная, она быстро ответила:– Вообще-то нет. Это плохо?– Нет, я же сказал, что не слишком. Просто должен же я поинтересоваться, почему оно вообще подскочило. Вас что-то расстроило?Своей улыбкой он пытался убедить ее, но ни уговоры, ни хитрость не смогли бы вынудить ее признаться. Однако нужно было что-то ответить.– Это может быть оттого, что мой муж уехал в Европу, и это меня слегка беспокоит. Ни о чем другом я подумать не могу.Он смотрел ей прямо в глаза. Его близко посаженные проницательные глаза сузились под нахмуренными бровями, как если бы он делал математические подсчеты или решал головоломку.Любопытно, – произнес он. – Эти отметины у вас на руках…– Отметины? – повторила она за ним и, взглянув вниз, увидела чуть выше локтей сине-зеленые отпечатки как раз на том месте, где ее вчера вечером сдавили пальцы Роберта. – Ах, эти. – Она пожала плечами. – Не представляю, откуда они. Я легко сажаю себе синяки. Всегда найду, обо что ушибиться, а потом не могу вспомнить, откуда взялись синяки.– Симметричные синяки. Их кто-то вам поставил, – произнес он, сверкнув той же легкой улыбкой.Можно подумать, она не видела его насквозь! Эта его умышленно небрежная манера, уговоры, словно он разговаривал с ребенком! Отец сказал новобрачной: «Кто-то оставил тебе эти отметины. Я хочу знать, Линн, кто это был».Вы ничего не хотите мне рассказать? – спрашивал ее теперь врач.Думая, что уловила нотку любопытства в его голосе, она почувствовала острый укол возмущения. Это был новый стиль жизни: и с экрана телевизора, и в печати люди говорили все, что приходило им в голову, невзирая на нравы и такт, с назойливым любопытством суя нос в чужие дела без всякого уважения к личной жизни – пусть все торчит наружу.Что вы имеете в виду? – резко возразила она. – Что я могла бы вам рассказать?Молодой человек, перехватив выражение ее лица, должно быть, очень свирепое, мгновенно отступил.– Прошу прощения. Я спросил вас на тот случай, если у вас что-то есть на уме. Итак, на сегодня все. В следующем месяце вас, как обычно, осмотрит доктор Руперт.Ее сердце все еще сильно билось, когда она покидала кабинет. Лезет не в свое дело! Что за навязчивость! Интересно, напишет ли он «Два синяка на плечах» в ее медицинской карте?Даже некоторое время спустя, толкая перед собой тележку по рядам супермаркета, она все еще ощущала сердцебиение. Затем на парковке, разгружая тележку, она увидала в соседнем ряду машин Харриса Уэбера и его мать. И опять ее сердце рванулось из груди. Они ее пока не заметили, и Линн пониже пригнулась над своими сумками, надеясь, что они уедут, так и не увидев ее. Она избегала этой встречи не потому, что испытывала какое-либо нездоровое чувство по отношению к ним, поскольку она почти ничего не имела против Харриса и уж совершенно ничего против его матери, а потому, что эта незнакомая женщина кое-что знала о ней, о них с Робертом… И Линн предпочла спрятаться и не видеть лица этой женщины, чтобы не прочесть на нем… А что бы она на нем прочла?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121