Когда Амели вернулась в гостиную, она мучительно покраснела. Ей просто не верилось, что Джош рассматривает ту самую фотографию, на которой она была в допотопном розовом бикини.
– О нет, не смотри! Это старые снимки. Я давно собиралась заново отделать комнату.
– Ты серьезно? По-моему, это отличные фотографии. Особенно пляжи. Я так скучаю по морю.
Амели уныло кивнула, соглашаясь, и протянула Джошу кофе.
– Спасибо. Очень мило с твоей стороны, – сказал молодой человек, – Я не просил кофе, но все равно спасибо. Итак, в чем состоит твоя великолепная идея? – Он выжидающе посмотрел на Амели. – Выкладывай! Я чуть не лопнул от любопытства, пока ехал сюда.
– Ох, надеюсь, твои ожидания не окажутся завышенными. Я не хочу разочаровывать тебя, если ты сочтешь мое предложение не слишком удачным.
Амели встревоженно посмотрела на креативного директора, но затем вспомнила ощущение, которое возникло у нее, когда новая концепция впервые пришла ей в голову. Кроме того, следовало помнить, что это случилось в пять часов утра. По ее опыту, в идеях, рождавшихся в пять утра, всегда было нечто особенное.
Стоя перед пачками бумажных листов, которые теперь были аккуратно рассортированы, она рассказала Джошу о своем озарении, касавшемся «быстрых свиданий». Как в эти выходные она внезапно переосмыслила весь свой опыт, приобретенный во время вечеров знакомств и в реальной жизни, составив новое представление об этом процессе. Как в конце концов из всех прочих характеристик на первый план вышли разлетающиеся искры.
– Понимаешь, «Быстрая любовь» предлагает клиентам уникальную возможность найти искру… Проверить, возникнет ли спонтанная химическая реакция… В этом есть смысл, поскольку всем известно, что искра между людьми либо возникает, либо нет.
Джош задумчиво посмотрел на девушку и кивнул:
– Да, это звучит разумно. Продолжай.
Амели улыбнулась и снова заговорила:
– Извини, я начинаю путаться в словах, когда нервничаю. В любом случае с предисловием я закончила. Здесь у меня ворох мелких идей относительно того, как представить основную концепцию в средствах массовой информации… – Она указала на эскизы и схематические заметки у себя за спиной. – Однако все они связаны с моей Великой Идеей… – Амели помолчала, взволнованно глядя на Джоша, и усмехнулась. – Самый лучший, самый запоминающийся образ, который расскажет о сущности продукта… Вот он.
Амели нагнулась к груде эскизов и достала из нее один рисунок, которому суждено было стать основой рекламной кампании. Она дала Джошу полюбоваться на него, затем взглянула в упор на австралийца, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. До этого момента она и не понимала, как много значит для нее его мнение. Внезапно девушка испугалась, что он не оценит ее замысла и станет думать о ней хуже. Или, что куда страшнее, он примет ее за сумасшедшую. Ведь она вытащила его из дому поздно вечером в воскресенье, а потом, накачанная кофеином и возбужденная, начала лепетать про какие-то искры. Чем больше Амели думала об этом, тем большую неловкость испытывала за свое дурацкое поведение. Дункан был прав: у нее нарушился баланс между жизнью и работой. Нарушился настолько, что сейчас она полностью утратила перспективу и не могла сама отличить хорошую идею от плохой. Прождав, как ей казалось, целую вечность, девушка опустила голову и наконец решилась нарушить тишину:
– Ладно, я принесу твое пальто. Ты, наверное, думаешь, что я психопатка. Мне очень жаль, что ты потерял время по моей вине. Я еще не ложилась спать, и алкоголь еще не до конца выветрился из моей головы. Постарайся принять это в качестве объяснения. Извини, сейчас я все это уберу, и мы увидимся завтра утром. Что ж, по крайней мере я вздремну.
Она присела и начала собирать бумаги с пола, качая головой и мысленно ругая себя, но Джош, все это время хранивший молчание, схватил ее за руку. Пальцы у него были сильные, поэтому Амели сразу перестала суетиться.
– Мне нравится, – тихо сказал австралиец. Амели замерла:
– Шутишь?
– Это гениально. Совершенно гениально. Мне очень нравится. Ты просто чудо, настоящее чудо.
Джош отпустил ее руку, и Амели вдруг испытала невероятное облегчение. Джош наклонился к ней и обнял за плечи, выражая одобрение:
– Серьезно. Умница. Просто не верится, что я сам об этом раньше не подумал. Блестяще! И так просто. И если клиенты уцепятся за нашу идею, это, помимо всего прочего, будет великолепный пиар для агентства… Это снова поднимет наш рейтинг!
Амели восторженно улыбнулась, ликуя в душе:
– Ты считаешь, мы должны продолжить работу над презентацией? Пока что у меня здесь царит полная неразбериха, как ты видишь…
Они опустились на колени и начали сортировать наброски. Джош постоянно посмеивался над тем, какую работу Амели проделала в одиночку.
– Что ты за человек? Вы просто одержимая, барышня! – дразнил он ее, однако в его глазах светилось восхищение.
Джош просматривал зарисовки к сценариям и рекламные эскизы, неторопливо отделяя зерна от плевел и откладывая некоторые листы в сторону. Амели наблюдала за ним, слушала его комментарии и соглашалась с девятью из десяти его суждений. Вскоре у них остались только основные материалы, за которые они и принялись. Джош доказал, что рисовать умеет не хуже, чем писать, поэтому он взял на себя художественную часть вместо Дункана. Амели стучала по клавиатуре «Макинтоша», сочиняя и доводя до совершенства фразы, которые они собирались использовать в рекламных сюжетах и на презентации. Когда Амели набирала текст, Джош вырезал и вставлял слова, искусно создавая визуальные образы для рекламы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75