Нет, он посягает на нечто более личное, чем ее состояние.
– Послушай, мама, – произнесла она, – в банке сказали, что им необходима и твоя подпись – на всякий случай. Я отправлю тебе бланк; отошли его обратно, чтобы у них был образец твоей подписи. Я взяла ключ и для тебя. Вышлю его вместе с бланком.
– Откуда ты знаешь, что этот сосед не вор, не мошенник или еще кто-нибудь похуже? – спросила Сисси. – Откуда ты знаешь, может быть, он заберется в сейф!
Келли потрясла головой и провела ладонью по волосам.
– Мама, открыть сейф не может никто, кроме меня и тебя. Это невозможно. Только наши подписи и наши ключи дают к нему доступ. Успокойся, забудь обо всем, что показывают в детективных фильмах.
– Детективы – это сплошной ужас и насилие, – недовольно отозвалась Сисси, – и я горжусь, что не смотрю их. Дешевка! Людям следует читать достойные книги, а не смотреть детективы. Но я не вчера родилась! Я знаю, что на свете существуют бессовестные люди.
Да, безнадежно согласилась про себя Келли. Ты знаешь это потому, что была замужем за одним из них. А я знаю потому, что он был моим отцом. В нашей семье привыкли не доверять людям.
– Мама, – произнесла она, собирая остатки терпения, – успокойся, прошу тебя. Камни настоящие, они в безопасности, и их не может взять абсолютно никто, кроме тебя или меня. В банке говорят, что еще никто не пытался проникнуть в хранилище – никогда.
– Хорошо, но не доверяй этому соседу, – повторила Сисси. – Мне он совсем не нравится. Или она? Я никогда не говорила тебе, но у Джимми часто бывали женщины. Он терял разум, когда речь заходила о противоположном поле.
Келли с трудом сглотнула.
– Сосед – мужчина, – произнесла она, не став добавлять, что он высок, привлекателен, богат и умен.
– Не доверяй ему, дочка, ни в коем случае не доверяй, – умоляюще повторила Сисси, а затем резко сменила тему: – Как продвигается твоя работа? Не расслабляйся в этом диком краю. Ты отправилась туда, чтобы писать, а не только улаживать дела Джимми. Находи время для себя, ладно?
Келли постаралась уверить мать, что с ней все в порядке, но когда вспомнила глубоко посаженные, насмешливые глаза Зейна, прикосновение его рук и вкус его губ, то почувствовала, что с ней далеко не все в порядке. Она встревоженна и беспомощна.
– Будь осторожна, – повторяла Сисси. – Будь осторожна, Келли!
Возвращаясь к дому Джимми, Келли была неприятно удивлена, заметив припаркованный среди сосен автомобиль. Побитая и запыленная голубая малолитражка стояла у одного из крошечных домиков по соседству с домом Джимми. Коричневый домишко был размером не больше гаража, и Келли заметила на его окне табличку «Сдается».
По-видимому, новый обитатель дома услышал шум мотора, так как дверь отворилась и на пороге возникла низенькая, в Меру пухлая женщина с седыми кудряшками и приятным лицом. Широко улыбаясь, она приветственно помахивала правой рукой, левой сжимая набалдашник деревянной трости.
Но улыбка женщины погасла, как только она заметила за рулем Келли. Сначала она выглядела изумленной, а затем понимающая улыбка скользнула по ее лицу. Как только Келли остановила джип и вышла, женщина заковыляла к ней. На вид ей можно было дать от пятидесяти пяти до шестидесяти пяти; на левой ноге виднелась белая гипсовая повязка.
– Привет, – произнесла она, склонив голову набок и оглядывая Келли. – Ручаюсь, вы – племянница Джимми, верно? Невозможно ошибиться при виде этих голубых глаз и волнистых волос!
Келли кивнула, чувствуя себя неловко. Как городская жительница, она подозрительно относилась к радушию незнакомых людей. Приторно-сладкий голос женщины не сочетался с ее простоватым, открытым лицом.
– Последний год мы прожили по соседству с Джимом, – с дружелюбной улыбкой сообщила женщина. – Он только и делал, что рассказывал о вас. И о вашей маме – ее зовут Сисси, верно? А вы, если не ошибаюсь, Кэти?
– Келли, – поправила девушка, стараясь быть вежливой. – Келли Кординер.
– Ну конечно! – Женщина разразилась булькающим смешком. – Как я могла забыть! Маленькая писательница Келли. Джимми так гордится вами! Вы еще продолжаете писать?
– Пытаюсь, – неохотно отозвалась Келли. Женщина не могла быть одной из печально известных приятельниц Джимми – она была на добрых двадцать лет старше его, пухлая и домашняя, как свежеиспеченный пирожок. Но, видимо, они были дружны. К тому же она так живо интересуется делами его семьи.
– Ну, хорошо, – произнесла женщина, не обращая внимания на замешательство Келли. – Я Мэвис Прюэр. – И она протянула руку.
Келли в ответ подала свою, и Мэвис Прюэр сердечно пожала ее. Мэвис выглядела заурядной особой, но, по-видимому, была хорошо воспитана, а ее блестящие, быстрые глаза не упускали ни малейшей подробности. Одета Мэвис была в простую красную вязаную кофточку и мятые белые шорты длиной почти до колен.
Левой рукой она продолжала опираться на резную рукоятку трости; гипс закрывал левую ногу от щиколотки до колена.
Перехватив любопытный взгляд Келли, Мэвис отпустила ее руку и сделала неопределенный жест в сторону повязки.
– Разбила машину, – уныло произнесла она, – и сломала ногу. Но это не помешает мне провести недели две на озере. Просто не могу жить без него! Да, я совсем такая, как Джимми, – я люблю это озеро.
Келли смутилась. Ее тревожило совсем не то, что Мэвис заметила брошенный на гипс взгляд, но упоминание о Джимми больно кольнуло сердце. Келли терпеть не могла быть вестницей беды, но этого было не избежать.
– Как поживает Джимми? – с лучезарной улыбкой спросила Мэвис. – Куда подевался этот бродяга? Ушел рыбачить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58