– Я не ощущаю себя победительницей, – проговорила Маккензи. – Думаю, у меня нет никакого выбора. Я ненавижу обманывать. Я всегда попадаюсь.
– Это и не обман, – сказала Майя. – Мне понравилось то, что ты написала, и я думаю, что ты должна победить. – Маккензи с сомнением посмотрела на Майю, когда та пошла оплатить счет. Майя вернулась и положила на стол пятьдесят центов. Она протянула руку, и они торжественно обменялись рукопожатиями.
– Очень приятно было с тобой познакомиться, – сказала она. – До встречи в «Макмилланз». Можешь отправить мне реферат по этому адресу. – Она положила на стол перед Маккензи свою карточку. – До свидания.
Она ушла, а Маккензи разгладила десятидолларовую банкноту. Она уже решила вернуться домой на метро. А на эти деньги купить себе новый шелковый шарф. Она положила в карман одну из монеток, которые Майя оставила для официантки. У этой бедной маленькой девочки было слишком много денег. Она вышла из кафе и направилась к станции метро на Бродвее. Казалось, улицы Манхэттена сверкали, они были гораздо красивее, чем улицы в Бронксе. Она напишет этот реферат. Что она теряет? Каким же странным образом воплощаются ее молитвы!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
– Проснулся? – услышал Уэйленд в телефонной трубке голос Корал. – Уже половина восьмого.
– Думаю, что проснулся, – простонал Уэйленд. Корал говорила очень решительно.
– Вчера вечером я отбывала у Мэйнард свою еженедельную повинность. Мы с ней общаемся словно на разных волнах: она не понимает, что ей пора на покой. Придется мне обратиться к Ллойду Бруксу, больше ее я выносить не могу. Уэйленд, сколько вы в «ХК» тратите в год на рекламу?
– Что? Боже, я не знаю! Двести тысяч? Триста тысяч? Я не бухгалтер. Я просто творю…
– И я хочу предложить кое-что в высшей степени творческое. Я хочу, чтобы семьдесят пять процентов ежегодных затрат на рекламу «ХК» выделил нам для одной невероятно большой рекламы на пятидесяти страницах в одном номере журнала.
– Ты с похмелья?
– Ты только представь себе, какой будет эффект! Пятьдесят страниц подряд в «Дивайн»! Никто еще до этого не додумался. Если ты согласишься, Уэйленд, то я немедленно получу кресло главного редактора. Фотографии сделает кто-нибудь типа Пенна или Эйвдона…
– Мы не могли бы позволить себе сфотографироваться у них даже на паспорт, – жалобным тоном сказал Уэйленд.
– Хорошо, тогда возьми одного из новых британских ребят, они все сделают за хороший обед. А если фотографии будут черно-белыми, то окажется вообще дешево.
– Дешево? Ты говоришь о четверти миллиона?
– И о завязывании очень тесных отношений с ведущим в Америке журналом мод. Я всегда буду оказывать тебе предпочтение. Мы учредим приз журнала «Дивайн» и будем проводить церемонию вручения этой награды в твоем магазине! Уэйленд, по крайней мере подумай об этом!
– Ни о чем другом я не смогу и думать, – устало сказал он.
Они повесили трубки, и Корал вдруг почувствовала, что ужасно проголодалась. На завтрак она позволит себе сыр. Как какой-нибудь прожорливый владелец фабрики по производству одежды, подумала она и сама же засмеялась.
Маккензи заставляла себя все делать, как обычно: ходить в школу, помогать по дому и в магазине, но всю ее переполняло нетерпение и напряжение. Может быть, ей следовало сразу же пойти к владельцу журнала? Или обратиться в полицию? И довериться было некому. Никто в Бронксе не понимал, как устроен мир моды в Манхэттене. И ее мать меньше всех. Поэтому она написала для Майи реферат и отправила его по ее адресу. Реферат получился хороший, даже лучше, чем ее собственный. Теперь придется сидеть и ждать, правильно ли она поступила. Если что-нибудь получится не так, если эта несчастная богатая девчонка просто занималась своего рода вымогательством, она каким-либо образом отомстит ей, это уж точно.
В «Ля Гренуилле», где менее значительной публике вежливо, но твердо отказывали, Корал и Ллойд Брукс заняли один из лучших столиков. Она улыбалась, садясь за стол. Джиллз, ее художник по гриму, потрудился на славу, и она выглядела розовощекой, как херувимчик. Как раз тот внешний вид, с которым можно хоронить уже постаревшую редактора журнала мод.
Серая накидка сползла с ее плеч, а она наклонилась вперед, чтобы все свое внимание сконцентрировать на пухлом лице Ллойда. Они съели три блюда, но деловых вопросов не обсуждали: прием пищи был очень важен для Ллойда. Но Корал очень оживленно что-то ему шептала, а потом откидывалась назад и весело смеялась над его односложными ответами. Пусть те, кто за ними наблюдают, считают, что у них просто встреча. За десертом она позволила себе только слегка прикоснуться к шоколадному торту, а Ллойд взял большой кусок и прижался к ней своими коленями. Она не отодвинулась. Как обычно, она лишь удивлялась тому, как такой человек смог стать главой издательской империи; и опять приходила к выводу, что Ллойд Брукс Второй только наследник Ллойда Брукса Первого.
– Хорошо, – пробормотал Ллойд, доедая свой кусок торта. – Что у тебя на уме? Зачем тебе понадобился ленч?
– Мне ужасно не нравится журнал, – сказала она, чуть отпила шампанского и стала наблюдать за Бруксом. Его глаза, немного навыкате, и очень толстая шея отталкивали ее. – Я уже начала ненавидеть все, что связано с «Дивайн», – сказала она, подбираясь к теме разговора, – и название, и размеры, и рубрики…
Ллойд слегка обмахивался рукой, словно веером.
– Ты проходишь испытательный срок, Корал, все на твоем месте не удовлетворены своей работой.
– Мэйнард душит меня! – выкрикнула Корал. – Она выпивает всю мою энергию. Она не понимает сегодняшнего дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175