Киппи вместе с Боззи Манчестером, кузеном из Нью-Йорка, закопали несчастную кошку в кустах на задворках дедова дома. Больше об этом не вспоминали.
– Как здесь прекрасно, папочка, – сказала Паулина. – Я уже стала забывать. Надо мне чаще приезжать.
– Ван Деганы приглашают тебя на ленч, – сказал Невилль Макэдоу.
– О, нет, благодарю, папочка. Я останусь с тобой, – сказала Паулина. Она намочила свою салфетку в стакане с водой и потерла пятно на белом льняном пиджаке отца, оставшееся от капли протертого морковного супа. – Придвинься ближе к столу, папочка, чтобы снова не капнуть. Позволь мне повязать салфетку повыше. Вот так. А теперь заканчивай есть свой суп. Эта симпатичная девушка из города приготовила его специально для тебя. Она сказал, что он – твой любимый. Какое она сокровище.
– Колин, – сказал старый мистер Макэдоу. – Ее зовут Колин. Ты же знаешь, она – не служанка, не повар. Она приходит ко мне на выходные и во время каникул, чтобы приглядеть за мной, а вообще-то она учится в университете.
Все происходящее в Северо-Восточной гавани привлекало внимание отца Паулины. Он живо интересовался как жизнью местных жителей, так и приезжающих на лето.
– А еще Колин ходит в школу гостиничных менеджеров и хочет стать когда-нибудь управляющей гостиницы «Эстикоу».
– Замечательно, – сказала Паулина. – Молодежь нынче такая амбициозная и целеустремленная.
– Как дела у Киппи? – спросил отец.
– Неважно. Киппи, к сожалению, не обладает ни амбициозностью, ни целеустремленностью. Зато обаятелен по-прежнему. Он все еще находится в лечебнице во Франции, из-за наркотиков.
Невилль Макэдоу похлопал дочь по руке. Он выглядел до сих пор подтянутым, потому что всю жизнь ежедневно играл в теннис, пока с ним несколько лет назад не случился удар. Чтобы уберечь лицо от солнца, он носил белую теннисную кепку, из-за постоянной стирки ставшую мягкой и бесформенной. Они сидели на веранде его большого дома, крытого дранкой, посеревшей за пятьдесят лет от зимней стужи, ветров и дождей. Этого дома не было бы, не случись в 1947 году пожара, до основания спалившего родовой особняк Макэдоу в Барьерной гавани, что рядом с Северо-Восточной. К тому времени огромное состояние Макэдоу стало таять, и семья уже не могла позволить себе иметь дом, требующий больших расходов. На деньги, полученные по страховке за сгоревший дом, отец Невилля построил новый в Северо-Восточной гавани с десятью, а не двадцатью спальнями, как было в старом доме. В этом доме Паулина и ее сестры проводили каждое лето до замужества.
– Что случилось, Паулина? – спросил Невилль.
– Ты всегда чувствуешь, когда что-то случается, правда, папочка? – сказала она.
– Ты ведь не появилась бы здесь весной, когда сезон еще не начался, если бы у тебя не было на то веской причины, – ответил он.
Паулина завязала, потом развязала рукава свитера, накинутого на плечи. Она поднялась с плетеного стула, подошла к краю веранды, села на перила и повернулась лицом к отцу.
– Я думаю уйти от Жюля, – сказала она.
* * *
Жюль никогда не обсуждал со своей любовницей, куда и зачем ездит или ходит жена, но его возлюбленная фанатично следила за действиями Паулины по публикациям в газетах светской хроники и в колонках сплетен. В частности, Сирил Рэтбоун продолжал проявлять нездоровый интерес к активности Паулины Мендельсон, хотя, по счастью, не нашел связи между присутствием Жюля Мендельсона и Арни Цвиллмана на приеме у Каспера Стиглица. Он просто причислил Мендельсонов к числу «неожиданных гостей среди смешанной компании на приеме».
– Где находится Северо-Восточная гавань? – спросила Фло.
– В штате Мэн, – осторожно ответил Жюль. – А почему ты спрашиваешь?
– Это вроде Малибу?
– Господи, нет же.
– Как Ньюпорт?
– Ты какой Ньюпорт имеешь в виду, в Калифорнии или в Род-Айленде?
– Я не знаю, где находится ни тот, ни другой.
– Они находятся в этих двух штатах. Что касается Гавани, то она не похожа на Ньюпорт в Калифорнии, и скромнее Ньюпорта в Род-Айленде.
– Скромнее. Значит, менее шикарная?
– В какой-то степени.
– Для тихих богатых? В этом смысле?
– Возможно. Откуда такой интерес к Северо-Восточной гавани?
– Я слышала, что Паулина поехала туда навестить отца. Жюль минуту помолчал.
– Где ты слышала это? – спросил он.
– Я в общем-то не слышала, а читала.
– Где?
– В колонке Сирила Рэтбоуна.
– Я мог бы догадаться. Кажется, ты слишком доверяешь информации этого нахала.
– Я бы умерла от счастья, появись мое имя в колонке Сирила Рэтбоуна.
– О, пожалуйста, не надо.
– Правда, правда, Жюль. Я очень люблю читать о разных людях и местах, о которых он пишет. Это словно другой мир для меня. Как бы я хотела однажды побывать в этих местах, таких, как Ньюпорт, Саутгемптон или Северо-Восточная гавань, – сказала Фло.
– Не дашь ли ты мне еще бокал вина? – попросил Жюль.
– Раз Паулины нет в городе, тебе не обязательно вечером идти домой, не так ли?
– Нет, мне надо идти, но не прямо сейчас. Дома знают, что меня приглашали пообедать, но я отказался. Думаю, мы можем пообедать здесь.
– А ты не хочешь сводить меня куда-нибудь пообедать, Жюль? – спросила Фло.
– Почему нам не поесть здесь?
– Потому, что я сыта по горло этими обедами. Еда из китайского ресторана Чжоу или пицца из «Спаго». Вот, что значит мои обеды здесь. Я умею подать на стол, но я не умею готовить. Я хочу куда-нибудь пойти. – От нетерпения она даже встала.
– Это неразумно, – сказал Жюль, покачав головой.
– Почему? – настаивала Фло. Загибая пальцы на руке, она стала перечислять факты. – Паулина уехала в Северо-Восточную гавань навестить отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162