«Бог поселит их в Садах Рая, орошенных чистыми ручьями, и там будут они пребывать вовеки».
Как хорошо было бы устроить родственные браки и другим внукам! Амира с надеждой взглянула на Джамала Рашида, который весь вечер не сводил глаз с Камилии. В возрасте под сорок лет, он недавно потерял жену, оставившую ему шестерых детей. Он владел недвижимостью в Каире и был хорошо обеспечен. Али Рашиду он приходился внучатым племянником. Амира решила в ближайшее время начать с ним переговоры – ведь Камилия в отличие от Ясмины не собиралась поступать в университет, и свадьбу можно было сыграть без отлагательства. За такого удачного жениха Камилия будет признательна бабушке.
Потом надо будет подумать о Тахье… Остается еще Захария. Хороший мальчик – чужой крови, но такой умный и набожный, хорошо знает Коран. Он так погружен в духовную жизнь, что, наверное, не захочет рано жениться; ну что ж, пусть станет имамом, будет читать молитвы в мечети по пятницам.
Поймав взгляд бабушки, Ясмина завертелась в почетном кресле – она устала сидеть. Ей очень хотелось встать и немедленно начать новую жизнь! Теперь она – замужняя женщина, а завтра начнет учиться в университете. Она будет ездить на занятия вместе с Омаром и вместе возвращаться! А когда Омар закончит учебу, он получит хорошее место – президент Насер обещал всем выпускникам университета работу в государственном аппарате. И у них будет много детей. Они будут цивилизованной современной супружеской парой, и детей будут воспитывать как образованные родители, не отягощенные старыми предрассудками. Ясмина, трепеща от счастья, помахала рукой сестре, сидящей на другом конце стола, и ласково улыбнулась ей.
Камилия тоже помахала Ясмине. Она поглощала вторую порцию кебаба и риса, чтобы нагнать вес, как велела Дахиба. Ей было скучно, и она была огорчена тем, что дядя Хассан не пришел на свадьбу, – они бы поболтали, и, может, быть, он бы наконец заметил, что она стала взрослой девушкой. Женится ли он снова? Такой интересный!
На сцену вышла танцовщица, исполняющая беледи, – неплохая, но после Дахибы Камилия и смотреть на нее не хотела. Камилия ходила теперь к Дахибе три раза в неделю, и та сказала, что через год девушка сможет выступать в ее шоу.
Девушка подмигнула Захарии, но тот даже не улыбнулся. Тогда Камилия вспомнила, что, ранимый и сострадательный, юноша расстроен смертью своего одноклассника.
– Он был незаконнорожденный, Лили, – рассказывал ей Закки, – и не знал, кто его отец. Школьники дразнили его, но он держался стойко. А недавно он влюбился в девушку – соседку и хотел жениться на ней, но мать девушки не пожелала и говорить об этом. Тогда он утопился в Ниле.
Захария принес еще блюдо с едой и посмотрел на Тахью, сидевшую между уммой и Нефиссой. Он должен поговорить с уммой о помолвке, хотя ему только шестнадцать. А не то умма может найти Тахье жениха…
На сцену вышла еще одна исполнительница беледи – это был заключительный танец, обращенный не ко всем зрителям, а к невесте, символизирующий переход девушки от целомудрия к сексуальному бытию. Танцовщица в откровенном костюме движениями, полными соблазна, изображала пробуждение свободы, страсти, раскованной женской силы, обращая свой танец к невозмутимой чопорной невесте, застывшей в девственно-белом платье.
Этим танцем свадебное торжество окончилось. Гости разъехались по домам, а члены семьи на нескольких машинах проводили новобрачных в их дом.
Мужчины остались в гостиной, а женщины повели Ясмину в спальню, сняли с нее подвенечное платье, одели ночную сорочку, уложили на кровать и подняли сорочку. Омар занял свое место рядом с ней, Амира держала Ясмину сзади. Когда Омар обмотал палец носовым платком, женщины повернулись спиной, а Амира отвернула лицо. Ясмина закричала, Омар поднял руку – на платке была кровь.
Ибрахим и Элис вернулись домой.
– Свадьба прошла хорошо, – обратился он к Элис.
– Да, только вот этот ужасный варварский обычай проверки девственности…
Он погладил ее руку:
– Ты придешь в мою комнату?
– Я устала, Ибрахим… – Несколько лет он слышал эти слова.
– Давай выпьем вдвоем за счастье нашей дочери… У меня есть бренди.
Она колебалась. На свадьбе Ясмины Элис вспомнила собственную свадьбу с красивым молодым человеком, которому она обещала верность до гроба.
– Ну, пойдем…
Ибрахим подлил лекарство в рюмку Элис – бренди отобьет запах… Она выпила, ничего не заметив, но Ибрахим с огорчением обнаружил, что лекарство ее словно одурманило, а он надеялся, что оно ее воспламенит.
Она не противилась его поцелуям, позволила раздеть себя, но как будто не понимала, что он с ней делает, расслабилась в его объятиях, словно тряпичная кукла, и даже бессмысленно хихикала.
«Не этого я хотел», – думал Ибрахим. Но он хотел сына. Через несколько минут он выскользнул из-под простыни, оставив в постели дремлющую Элис. Он чувствовал себя еще хуже, чем после сношений с проституткой.
Захария не мог заснуть и вышел в сад, где душной августовской ночью все-таки было легче дышать.
В лунном свете он увидел Тахью, сидящую на мраморной скамье, – от неожиданности она показалась ему призраком.
– Можно сесть рядом с тобой? – спросил он; она подвинулась. Личико у нее было грустное.
– Ты плакала?
– Да, ведь я теперь потеряла Мишмиш. О, Закки! Мы стали взрослыми, никогда больше не играть нам вместе в саду…
Он обнял ее, и она уткнулась в его шею влажным от слез лицом. Он утешал ее, называл нежной росинкой, гладил ее мягкие волосы.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Все Божьи ангелы возликовали, когда ты родилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144