На этом языке и господь говорил. Аминь!
Сегодня о. Ставри уже побывал в гостях у деда Нистора; от этого нос его покраснел еще больше. Увидев помощника учителя, показавшегося со стороны кладбища, он пошел ему навстречу, громко крича:
— Зачем ходил на кладбище, учитель? Уж не хватил ли уксуса из кувшина, как Пищиков мальчишка? Пропади пропадом этот Пищик вместе с байстрюком своим! Будто уксус для голоса полезен... Я помню, учитель Атанас — тот все сырые яйца глотал перед тем, как в церковь идти. Хорош голос был у мерзавца! А хороший голос — дар божий. Да только умер он — в упыря обратился... Прости господи! Ха-ха-ха!.. А Селямсыз-то каков, антихрист его убей! Я на него в суд собираюсь подать. Знаешь, хлеб у меня отнимает: белую кошку Та-рильома Арапкой окрестил... А видел ты портрет Тарильома? Подбросили ему в Карастаповой кофейне!.. Свиньи наши, но и Тарильом — настоящая свинья... Ну, идем — мне за вечерней поможешь... Огневая у деда Нистора водка, словно поцелуй цыганки,— вот и служи тут вечерню. Иди помоги мне! А где вольтерьянец твой? Да ты что побледнел? Лихорадка, что ль, у тебя? Так пей пелинаш — тот, что у Авраама. Нагрузись хорошенько с вечера... А не пройдет, приходи ко мне, к своему батюшке, чтобы молитвы почитал... Значит, сглазили тебя.
Но помощник учителя Мироновский не слыхал последних слов о. Ставри. Взгляд его был прикован к жандарму Юсуфу, который показался в воротах.
— Где главный учитель? — спросил Юсуф, тяжело дыша.
— Тут его нет,— ответил о. Ставри.— Это помощник учителя.
— Значит, тоже учитель? Идем в конак, челеби1,— потребовал жандарм и повел испуганного помощника учителя к воротам.
Почуяв что пахнет виселицей, Юсуф решил на всякий случай не возвращаться без учителя.
— Опять работа вольтерьянцев,— пробормотал о. Ставри, надевая ча шею епитрахиль, и скоро церковь наполнилась громкими раскатами его богомольного голоса.
XXI. Мичо Бейзаде
Только двух человек на свете глубоко уважал чор-баджи Мичо Бейзаде: Мирончо, беседовавшего с ним о восточном вопросе, и почтенного учителя Климента, пламенно описывавшего ему величие России. Дело в том,
что бай Мичо был горячим поклонником России и усматривал следы ее участия во всех мировых событиях — от мексиканской революции, входящей в некий гигантский план Горчакова относительно взятия Царьграда, до четы Хаджи Димитра, предводимой некиими русскими генералами, присланными из Петербурга для изучения пути на Царьград. А пророческая книга «Предсказания славного Мартына Задеки», вышедшая на русском языке в прошлом столетии и каким-то таинственным путем попавшая в руки бая Мичо, укрепила в нем уверенность относительно скорого падения Турции. Бай Мичо знал ее всю наизусть и читал выдержки из нее в кофейне Джака в подкрепление своих слов о неизбежном изгнании турок, которое осуществит великая Рос сия. Как-то раз бей, увидев у него на стене портрет императора Николая, спросил, кто 1 Челеби— господин (тур).
это такой.
— Это дед Иван 1 — «наследник», эфенди,— ответил бай Мичо.
Нечего и говорить о том, что бай Мичо считал Россию непобедимой, и все помнят, как в позапрошлом году на экзамене он резко оборвал одного ученика, которому достался билет о Крымской войне. Ученик стал рассказывать об этом событии в том духе, будто Россия была побеждена.
— Ошибаешься, сынок, ошибаешься! Пойди потребуй обратно деньги у того, кто тебя так научил. Никогда Россия не знала поражений!..
Но потом, в учительской, обиженный учитель доказал ему с учебником истории в руках, что под Севастополем Россия потерпела поражение. С тех пор он пропал во мнении чорбаджи Мичо: чорбаджи Мичо добился своего избрания школьным попечителем, и с тех пор учитель перестал быть главным.
Когда преподавал еще учитель Климент (русский семинарист, ныне уволенный в результате чорбаджииских междоусобиц), чорбаджи Мичо часто, собрав несколько приятелей, шел с ними в школу. Там он подводил их к карте Европы и говорил:
— Вот, Минко, это желтое пятно—Франция, фиолетовое— Англия, а зеленое — Австрия.
— А где Россия? — спрашивал бай Минко.
— Это вот — Дания,— продолжал бай Мичо, притворяясь глухим,
Иносказательное наименование русского народа.
— А Россия? — спрашивал кто-нибудь другой.
Бай Мичо с торжественным видом и чуть заметной усмешкой многозначительно восклицал, обращаясь к учителю Клименту, который появлялся, чтобы приветствовать гостей:
— Учитель, учитель, пойди сюда, покажи нам, где Россия!
Тот, еще с порога устремив орлиный взгляд на карту, поднимал руку и обводил на карте большой круг.
— Страшное дело! — восклицали присутствующие, А бай Мичо подмигивал им,
— Скажи, учитель, сколько в России миллионов населения?— спрашивал он в сотый раз, когда вся компания шла к учителю пить кофе.
— В тысяча восемьсот пятьдесят втором году было семьдесят два миллиона!— отвечал тот.
— Теперь уж, наверно, до ста миллионов дошло,— замечал бай Мичо.
— А Петербург — большой город?
— Одна из первых европейских столиц»
— А в Царском селе.., там царь живет?
— Да, летом.
— Какое же это село? Это, наверное, огромный дворец!— говорил бай Петр.
— А сколько у России войска? — с наслаждением продолжал свои расспросы бай Мичо.
— В военное время она может миллион храбрых солдат выставить.
— Великая сила, боже мой! — восклицал бай Минко.
— Ошибаешься: Россия может пять миллионов войска против Турции двинуть! — пылко возражал бай Мичо.
— Весь русский народ может подняться, как в тысяча восемьсот двенадцатом году против Наполеона и всей Европы! — с воодушевлением говорил учитель Клемент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42