– Убивать по указанию уголовного авторитета я не буду, – упрямо заявила она.
Гиви еще раз посмотрел на нее, потом нажал какую-то кнопку под столом, и в комнату вошел охранник.
– Отведи ее пока... – кивнул Гиви подручному. – Накормите, пусть отоспится.
Ольгу действительно накормили и заперли в одной из комнат, где была кровать и чистое белье. Она уснула мгновенно, едва коснувшись лицом подушки. Она не знала, сколько проспала, пока ее не разбудили и не отвели снова к Гиви.
На этот раз весь разговор Гиви вел по-другому. Он не давил на нее и не шантажировал. Он просто разговаривал с ней, говорил, что видит в ней честного человека, а таким всегда тяжело; что какой-то мерзавец искалечил ей жизнь и она ему отомстила; и что в создавшейся ситуации он предлагает ей самое лучшее решение. Если она даже выживет у ментов, из зоны если и вернется, то лет через пятнадцать, и нормальной женщиной ее назвать будет нельзя.
– Для тебя все будет закрыто, – сказал Гиви. – С тобой кроме урок даже спать никто не будет. Кому нужна отсидевшая за убийство? У меня же ты будешь иметь все, а главное – свободу.
– Зачем мне такая свобода? Какой ценой? Я не убийца, я лишь отомстила подлецу.
– Таких подлецов много. Хочешь помочь людям и избавить их от этих людей – я дам тебе такой шанс. В противном случае ничего хорошего в жизни тебя не ждет.
Такой разговор у Ольги с Гиви был не один. И в конце концов она наконец согласилась на его предложение, поставив одно условие:
– Это должны быть люди из вашего уголовного мира. Или в крайнем случае отпетые мошенники. И ты перед каждым делом будешь доказывать мне обоснованность этого шага.
Гиви посмотрел на нее и сказал:
– Хорошо. Считай, что мы договорились.
С того разговора прошло два с половиной года. Мохначев был шестым заданием Гиви. До этого было три уголовных авторитета, один рэкетир и один сутенер. И каждый раз Гиви рассказывал Ольге о том, чем занималась ее будущая жертва. С уголовниками ему было проще всего – за ними много чего водилось. О многих из них писали в газетах. Рэкетир был молодым, но рьяным парнем, и стоял во главе банды своих сверстников, которые пытались отвоевать у признанных авторитетов место под солнцем. После его смерти банда развалилась, а его подельники в основном попались на мелких делах и были пересажены милицией.
Больше всего возни было с сутенером. Ольга даже сидела в потайной комнате, слушая как несколько проституток жаловались Гиви на жестокие побои своего сутенера. С блядями Гиви не стал бы связываться, если бы одна из них не оказалась его землячкой. Она знала Гиви еще по Батуми, откуда он был родом. Гиви послал сутенеру парней с предупреждением о том, чтобы он поубавил свой пыл, но тот никак не отреагировал. Тогда Гиви послал Ольгу...
Насчет Мохначева у Ольги были самые большие сомнения. Но и здесь Гиви убедил ее в правильности своего решения.
Ольга завела машину и поехала в дворец культуры авиастроителей на работу.
Она уже два года вела в этом дворце секцию карате для детей. Поначалу, когда она после полугодового сидения у себя в квартире, объявила об этом решении Гиви, тот отнесся к этому весьма прохладно.
Но Ольга настояла на своем, объяснив это тем, что она должна жить нормальной жизнью, а не сидеть в одиночестве в постоянно меняющихся снимаемых квартирах или проводить свое время в неустанных занятиях по стрельбе и рукопашному бою.
Практически так Ольга и жила первые полгода после заключения договора с Гиви. В одном из пустующих цехов металлургического комбината Гиви устроил импровизированный стрелковый тир. Именно там Ольга и проводила значительную часть своего времени, тратя целые коробки патронов и стреляя из самых разнообразных видов оружия.
Через два месяца занятий результаты, достигнутые Ольгой, поразили Гиви. Девушка могла с легкостью из двух пистолетов с десяти шагов от бедра расстрелять мишень человека, не пустив практически ни одну пулю «в молоко».
Однако жизнь брала свое. Гиви прекрасно понимал, что Ольга еще молодая девушка и не может целыми днями заниматься мужскими занятиями. У нее должно быть хотя бы подобие нормальной жизни.
С другой стороны, именно этого он и боялся. Он опасался, что, оправившись от шокового состояния и заживя жизнью нормального человека, Ольга начнет постепенно выходить из-под его контроля и влияния. А этого допустить он не мог. Поэтому всегда тщательно следил за тем, что происходит в ее жизни и даже пытался понять, какие мысли занимают голову Ольги в тот или иной момент.
Но Ольга и здесь добилась все же некоей самостоятельности. Она сама снимала квартиры, лишь информируя Гиви о новом своем адресе. Она самостоятельно решала, где ей отдыхать и каким образом. Неизменно было лишь одно: как только являлся гонец от патрона с сообщением, что она ему нужна, Ольга немедленно являлась пред очи Гиви.
За ведение детской секции в дворце культуры ей платили очень мало. Однако для нее это не имело никакого значения. Дети были по сути дела единственной отрадой в ее жизни. Возиться с ними доставляло ей удовольствие. Это была своего рода душевная релаксация после всех стрессов, которые ей довелось пережить в ее темной и тайной от других работе.
Ольга припарковала машину недалеко от дворца культуры и, легко поднявшись по широким ступенькам, вошла в здание. Она направилась в кабинет своей непосредственной начальницы, Марии Николаевны Холмогоровой, отвечавшей в дворце культуры за работу с детьми.
– Здравствуйте, Мария Николаевна, – бодро поздоровалась с ней Ольга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54