свои права, права большинства, он доб-
ровольно делит с меньшинствами; это самый благородный жест,
когда-либо виданный в истории. Либерализм провозглашает свое
решение жить одной семьей с врагами, даже со слабыми врагами.
Прямо невероятно, что человечество могло создать такой чудес-
ный аппарат, такую парадоксальную, утонченную, замысловатую,
неестественную систему. И нет ничего удивительного в том, что
сейчас то же самое человечество готово от нее отказаться: опыт
оказался слишком сложным и трудным, чтобы укорениться на
нашей земле.
Жить одной жизнью с врагами! Править совместно с оппози-
цией! Не становится ли подобная мягкость непостижимой? Нич-
то не характеризует нашу эпоху так метко, как тот факт, что
число государств, допускающих у себя оппозицию, резко умень-
шается. Почти всюду однородная масса оказывает давление на
правительство и подавляет, уничтожает все оппозиционные груп-
пы. Масса - кто бы мог подумать, глядя на ее компактность и
численность? - не желает терпеть рядом с собой тех, кто к ней не
принадлежит. Она питает смертельную ненависть ко всему
иному.
IX. Примнтивизм и техника
Должен напомнить, что мы заняты анализом эпохи - нашей
эпохи, которая по самой сущности своей двусмысленна. Потому я
и сказал вначале, что все черты нашего времени - в частности
восстание масс - предстают перед нами в двух аспектах. Каждая
черта не только допускает, но и требует двойного толкования,
благоприятного и неблагоприятного. Эта двойственность коре-
нится не в нашей оценке, а в самой действительности. Не в том
дело, что положение может нам казаться хорошим с одной точки
зрения и плохим с другой, а в том, что сама жизнь несет в себе
две возможности - победы и гибели.
Я не хотел бы перегружать это исследование метафизикой
истории. Но я, конечно, строю его на основе своих философских
убеждений, которые излагаю или имею в виду в других местах.
Я не верю в абсолютный исторический детерминизм. Наоборот, я
верю, что всякая жизнь, тем самым историческая, состоит из от-
дельных моментов, каждый из которых относительно свободен,
не предопределен предыдущим моментом; некоторое время он
колеблется, <топчется на месте>, как бы не зная, какой из вариан-
тов избрать. Вот это метафизическое колебание и придает всему
живому ни с чем не сравнимый трепет, вибрацию.
Восстание масс может предвещать переход к новой, еще неве-
домой организации человечества; может и привести к катастро-
фе. Нельзя отрицать достигнутого, нельзя и считать его упрочен-
ным. Факты скорее говорят нам, что никакой прогресс, никакая
эволюция не прочны, они всегда под угрозой регресса, отката.
Все, все возможно в истории - и триумфальный прогресс, и пери-
оды упадка. Ибо жизнь (индивидуальная и общественная, личная
и историческая) - единственное в мире явление, сущность которо-
го - опасность. Она состоит из <перипетий>. Строго говоря, жизнь
- это драма*.
* Я не сомневаюсь, что большинство читателей не примет этих вы-
ражений всерьез, в буквальном смысле; даже самые благосклонные
сочтут их метафорами. Только редкий читатель, достаточно прямой, не
воображающий, будто он насквозь знает жизнь, позволит себе принять
эти слова в прямом значении. И только он их правильно поймет, неза-
висимо от того, верны они или нет. Среди остальных будет полное еди-
нодушие, с одним лишь различием: одни будут думать, что, серьезно
говоря, жизнь - процесс духовный, другие - что это нечто вроде ряда
Все это, верное вообще, получает особое значение в эпохи
кризисов, как наша. Симшгомы нового поведения масс в эпоху их
господства, которые мы обобщили под именем <прямого действия>
могут возвещать и будущий прогресс. Ясно, что каждая старая
цивилизация постепенно обрастает омертвевшей материей, рого-
вой оболочкой, которая мешает жизни, отравляет ее. Есть отмер-
шие учреждения, изжитые ценности и авторитеты, устаревшие
нормы, которые формально еще существуют, загромождая и ус-
ложняя живую жизнь. Весь этот репертуар <непрямого действия>
в значительной степени обветшал и требует ревизии, чистки. Не-
обходимо упрощение; оно несет гигиену, лучший вкус, лучшие
решения, экономию - когда меньшими средствами достигается
больше.
В основном нужно вернуть общественную жизнь, и прежде
всего политику, к подлинной действительности. Европа не смо-
жет сделать смелого прыжка, которого от нее требует вера в ее
будущее, но сбросив с себя всей истлевшей ветоши, не представ
снова в своей обнаженной сущности, не вернувшись к своему
подлинному <я>.
Предстоящее очищение и обнажение Европы, возвращение к
подлинному бытию очень радует меня. Я верю, что это необходи-
мо для расчистки пути к достойному будущему. Потому я и
требую свободы мысли в отношении ррцшлого. Будущее должно
первенствовать над прошлым, от него мы получаем приказы, оп-
ределяющие наше отношение к прошлому*.
Но надо избегать тяжкого греха правителей XIX века - им
недоставало ответственности, а это вело к утрате бдения, бдитель-
химичсских реакций. Для читателей с такой герметически замкнутой
душой я попробую дать мою мысль в иной формулировке: первичное,
основное значение <жизни> раскрывается, когда к ней подходят не
биологически, а биографически, хотя бы по той простой причине, что вся
биология лить одна глава некоторых биографий, доступная для био-
логов. Все остальное - абстракция, фантазия, миф.
* Требование свободы в отношении к прошлому не придирчивая
<критика>, а ясно осознанный долг каждой критической эпохи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244